– Ее величество желает, чтобы вы сегодня же отправились в Тауэр.
Ей хотелось броситься на колени перед этими мужчинами, умолять их помочь ей доказать королеве ее невиновность, но вместо этого она стояла не шевелясь и надменно глядела на них.
– Прошу вас, милорды, – произнесла Елизавета, – либо представить мое дело королеве, либо попросить для меня ее милостивого разрешения увидеться с ней.
– Королева приказывает вам переехать немедленно, – повторил Гардинер.
Графа Суссекса растрогали ее молодость, мужество и отчаянная мольба. Он сказал:
– Если в моих силах окажется убедить королеву дать вам аудиенцию, я это сделаю.
После этих слов визитеры удалились, а она рухнула на стул, закрыла лицо руками и прошептала:
– Вот так и моя мать отправилась в Тауэр… Чтобы никогда не вернуться.
Всю ночь Елизавета ждала вызова от королевы. Слуги сообщили ей, что в садах, окружавших дворец, и в самом дворце полно стражников. Должно быть, опасались, что она попытается сбежать.
На следующий день приехал граф Суссекс и сообщил, что принцесса должна ехать в Тауэр немедленно, потому что баржа готова, а прилив не будет ждать. Она написала записку королеве и обратилась к Суссексу:
– Милорд, умоляю вас передать ее королеве. Граф поколебался, но не устоял перед ее мольбами.
Мария пришла в ярость. «Таковы, – кричала она, – хитрые уловки моей сестры!» Разве милорд Суссекс не понимает, что она заморочила ему голову и заставила пропустить прилив?
На следующий день было Вербное воскресенье, и ничто не смогло отменить отправку Елизаветы в Тауэр.
Направляясь к барже, она бормотала: – Да будет воля Господня. Я должна быть довольна, понимая, что это доставит удовольствие королеве! – Потом, повернувшись к мужчинам, сопровождавшим ее, с внезапным гневом воскликнула: – Удивительно, что вы, называющие себя благородными людьми и джентльменами, принуждаете меня, принцессу, дочь великого короля Генриха, отправиться в место заключения!
Они боязливо наблюдали за ней. Откуда им было знать, что она собирается сделать. Дюжие солдаты и государственные чиновники откровенно боялись этой стройной молодой девушки.
Баржа быстро пронеслась по реке, пока лондонцы были в храмах, чтобы они не могли увидеть, как везут Елизавету, и выразить ей свое сочувствие, в котором никогда ей не отказывали. Вскоре показался Тауэр – огромное серое обиталище мук, поражений и отчаяния.
Она увидела, что ее хотят вести в него через ворота Изменников, и это показалось ей страшным предзнаменованием.
– Я не сойду на берег здесь! – крикнула принцесса.
Шел дождь, и она подняла лицо, чтобы ощутить его капли, потому что когда еще ей доведется снова почувствовать их мягкость? «Как нежен дождь! – подумала она. – Как он добр в этом жестоком мире!»