— Не-а! — сын несколько раз подпрыгнул на мягком сиденье. — Я нож взял — буду себе меч и щит делать.
— Ты зачем сирень портишь, богатырь? — недовольно обернулся со своего места папа. — А ну, разоружайся или никуда не поедешь!
— Ма-а, чего он! — сразу же заныл «вояка».
— Виктор, прекрати травмировать ребенка! — нахмурилась мама. — Ему вредны отрицательные эмоции!
— Ну да, — проворчал смягчаясь тот, — ты-то с этими чертовыми кустами не возилась! Сколько я нервов на них угробил? А все мода!
— Да, мода! — Мама с гордостью взглянула на их дом, окутанный душистым облаком. — Разве плохо? Стояновы вообще стены убрали. У них там марсианский ползун вместо фитапластика. А мы чем хуже?
— Ну, уж конечно, не хуже! — взмахнул руками папа. — Как же — сирень из питомников Ганимеда, по две тыщи за кустик! — Он сплюнул на лужайку, захлопнул колпак кабины и включил двигатель. — Денис, запомни раз и навсегда: играй, воюй, делай, что хочешь, но не дома! В лесу — пожалуйста! Там обыкновенные деревья и кусты: вырывайся, спасай, побеждай кого угодно, но не здесь! Мы не миллионеры — каждый день садить новые кустики за две тыщи! Понял?
— Угу, — буркнул «богатырь» и добавил тихонько: — Жадина!
— Ну-ну, мой маленький, не сердись, — ворковала мама, расчесывая его вихры. — Живую сирень действительно трудно достать. А мы сейчас полетим в лес, к оврагам, там много этой… как ее, крапивы! И ты сможешь одним махом срубить множество коварных и жгучих врагов.
— Да-а, а если она меня ужалит?
— Ну, тогда мы полетим на Большие Луга. Там растут такие высокие фиолетовые цветы кисточками, забыла, как они называются. У них нет колючек.
— Ладно, — смилостивился Денис, — летим туда.
Час спустя поля и теплицы кончились, и под «стрекозой» поплыли колко-зеленые верхушки высоких золотоствольных деревьев, стоящих далеко друг от друга между горами пестрого разнообразного промышленного мусора с изредка перемежающимися обширными, цвета хаки, полянами, на которых местами виднелись серебристые крестики «стрекоз» отдыхающих здесь людей. Кое-где дымили костры — дань моде: считалось полезным (ну, и шикарным, разумеется!) приготовление пищи на открытом огне. У мамы при виде всего этого шика разгорелись глаза, но когда папа предложил сесть где-нибудь здесь, она фыркнула с деланным презрением:
— Фи! Тут нет ни одной приличной поляны! Это ведь Зона Сброса!
— Э! Что за фокусы? — заерзал в кресле Денис, заметив, что машина нырнула вниз. — Мы так не договаривались! Хочу на Большие Луга! — И он воинственно поднял саблю.
— Осторожнее! Разобьешь термосы, — мягко остановила его мама. Виктор, мы же договорились! — укоризненно покачала она головой.