— Вот это да! Ну что за врушка эта Борния! Она велит маме давать отцу побольше яиц с чесноком и диким медом, чтобы его штука наполнилась молоком и у мамы родились красивые близнецы, черные, как сливы, и большие, как дедушка!
Нура баловала меня пикантными историями. Например, рассказала про пастуха из Сиди, который чесал свой конец о живую изгородь из опунций, потому что иначе его волосатая штука не чувствовала шипов. А вот укусы осла она чувствовала, потому что, говорят, пастуху пришлось срочно лечь в больницу, когда проходящий мимо осел спутал ее с фигой и вгрызся в невинную плоть со скотской жадностью.
Нура предложила мне сравнить приборчики двоюродных братьев. Я презрительно пожала плечами. Я уже знала, какая она у Али, — видела ее несколько раз, когда он, голозадый малец, гонялся за курицами. Я даже видела, как ему обрезали крайнюю плоть и он вошел в племя Абрахама весь в соплях, засыпанный подарками. Единственное, что было интересно во время этого торжества, — видеть, как мать царственно возвышается во дворе, стоя одной ногой в воде, другой на земле. Когда Али закричал, она заболтала правой ногой, стуча кольцами о стенки ведра. Звон металла и радостные возгласы заглушили рев брата, но она побледнела, а по вмиг осунувшемуся лицу крупными каплями покатился пот. Матери не любят, когда обижают сыновей — их боевые трофеи. Если честно, они любят только пиписьки. Они их обожают, всю жизнь они их окучивают, чтобы воспользоваться ими в нужный момент, как кинжалами и рапирами. Кто сказал, что у женщин нет членов?
Нура смогла удовлетворить свое любопытство насчет членов, когда тетя Турия, живущая в соседнем селе, приехала навестить нас во время праздника, вместе с двумя сыновьями двенадцати и тринадцати лет.
В послеобеденные часы мы с Нурой заперлись в комнате, которую после недавней свадьбы Наймы занимала я одна. Посреди нашей игры в комнату тихонько вошли два кузена, жестами прося нас хранить тишину. Они сразу же прижали нас к стенке и стали щипать грудки и ягодицы. Нура задыхалась, пытаясь оттолкнуть Хасана. Сайд поднимал мою юбку. Он попытался меня задобрить:
— Хочешь, я покажу тебе птичку?
Нура, чуть не плача, сказала, что закричит. Братья отпустили нас, и Хасан заявил с презрением:
— Эй, малолетки, мы никого не насилуем! Но если хотите научиться жить, приходите к Кармскому колодцу, мы будем вас там ждать. Там увидите, что к чему!
Против всякой осторожности мы туда пошли. Сайд и Хасан ждали нас у околицы, развалившись в тени оливкового дерева. Мы оказались на лужайке, потом перед высокими зарослями тростника.