Пироги шли нарасхват.
— Похоже, сегодня нам весь день придется питаться одними пирогами, — вздохнул Барак.
— Пироги — это лучше, чем ничего.
Барак поспешил к пирожнику. Тот приветствовал его поклоном. Здесь, на королевской территории, местные жители держались с приезжими куда почтительнее.
— Спасибо за дельный совет, — сказал я солдату.
— Не стоит благодарности, сэр. Сегодня здесь трудно что-нибудь найти. Везде страшная суматоха.
— Откуда вы родом, сержант? — спросил я, ощутив в его речи северный акцент.
— Из Кента, сэр.
— Так я и думал. Догадался по вашему произношению. Несколько лет назад я был в Кенте по делам.
— Большинство солдат, сопровождающих короля во время путешествия, родом из Кента. В пятницу вместе с королевской свитой сюда прибудет шестьсот кентских лучников, — с гордостью сообщил сержант. — Его величество знает, где живут его самые верные и надежные подданные.
— Я вижу, вы приобщаетесь к Слову Божьему? — осведомился я, кивнул на книгу, лежавшую на полке.
— Наш капеллан сказал, что всем нам нужно научиться как следует читать, — зардевшись, ответил молодой солдат.
— Он совершенно прав. Что ж, сержант, всего вам наилучшего, — кивнул я и присоединился к Бараку.
Стоя в стороне, мы с аппетитом поедали пироги и наблюдали за кипевшей повсюду работой. Зрелище было воистину впечатляющим: сотни ламп заливали двор ярким светом, отовсюду доносились возбужденные голоса, а наверху, на монастырских стенах, расхаживали часовые, вооруженные пиками и ружьями. Величественный силуэт церкви эффектно вырисовывался на фоне вечернего неба.
— Пожалуй, нам стоит вновь завалиться спать, — предложил Барак, покончив с пирогом.
— Полагаю, это самое разумное, что мы можем сделать. Ведь прошлую ночь мы провели без сна.
Мы вернулись в бывший монастырский лазарет. В холле было полно стряпчих и законников, но мы слишком утомились, чтобы заводить новые знакомства. Ответив кивками на приветствия, мы поспешили в свои каморки. Я растянулся на кровати и заснул, едва коснувшись головой подушки.
Проснувшись рано поутру, я сразу почувствовал, что усталость наконец отступила. Рассвет едва занимался, со всех сторон до меня доносился храп и вздохи спящих. Даже Барак, который редко вставал позже меня, еще не проснулся. Я бесшумно встал, оделся и, проведя рукой по собственным колючим щекам, понял, что мне необходимо побриться.
Во дворе, где еще не успел развеяться предутренний туман, не было ни души. Мысленно я отметил, что впервые с нашего приезда в аббатство здесь царит полная тишина, не нарушаемая ни криками рабочих, ни визгом пил, ни стуком молотков. Даже животные, казалось, дремали в своих загонах, над которыми поднимался пар, производимый их дыханием. Я пересек двор, направляясь к церкви. Ноги мои скользили по мокрой траве; должно быть, ночью прошел дождь. Шпиль и крыша церкви терялись в тумане.