— Вам, должно быть, приходится трудно, — посочувствовала Ники. — Надо заботиться о стольких людях, а помочь некому.
Он посмотрел на нее каким-то странным взглядом.
«Может быть, она поняла то, что он сказал по-французски? Да нет, навряд ли».
— Все было просто, когда мы занимались делами втроем: мой отец, Франсуа и я. Но теперь все изменилось.
— А где была ваша мать? — спросила Ники.
Он пожал своими могучими плечами:
— Мы с ней редко виделись. Нас воспитал отец. Мы были очень близки, все трое. — Его тело заметно расслабилось. Он ткнул вилкой в золотисто-розовый крабовый салат, затем взялся за курицу.
— Ты не голодна? Если хочешь, я могу попросить, чтобы тебе принесли поесть.
Ники улыбнулась. Много ли на свете таких богатых людей, как Александр дю Вильер, которые могут пригласить служанку поужинать вместе с ними?
— Я уже поужинала. Вы начали рассказывать о своей матери…
— Моя мать и отец никогда не были Особенно близки.
Отец хотел иметь наследников, важнее всего для него были дети. Мать редко бывала с нами вместе. Это был брак, устроенный по сговору родителей. Он был выгоден для обеих сторон, так как каждая извлекала для себя максимальную свободу.
— Так, по-видимому, принято среди аристократии. — Произнося эти слова, она подумала: «Какой ужас, неужели это и есть семейная жизнь?»
— Значит, ты знаешь об этом? — Я не так уж глупа.
— Отнюдь нет, — насмешливо подтвердил он. — Но я не очень дорожу титулами. И предпочитаю считать себя американцем. А в Америке нет герцогов.
Ей понравилось, что он так думает. Это придавало ему человечность, делало не таким уж недостижимым.
— По крайней мере вы можете жениться на той, кого любите.
— Любовь! — фыркнул Алекс. — Я в нее не верю. Мужчина берет себе жену ради выгоды, которую этот брак принесет обеим семьям, и еще ради того, чтобы иметь наследников.
— Вы отвергаете чувства? Неужели вы могли бы жениться на женщине, совершенно дам безразличной?
Алекс тихо рассмеялся.
— Похоже, ты очень разочарована. Есть другие возможности… для удовлетворения… своих чувственных потребностей.
И брачное ложе не единственное место для этого.
— Вы думаете, что достаточно иметь любовницу? — не раздумывая, выпалила она.
Алекс усмехнулся, вновь показывая свои ямочки.
— Ты продолжаешь меня изумлять.
— Я невольно слышу, что говорят между собой служанки, к тому же, если вы помните, я была у нее в доме.
— Дом принадлежит мне. И Лизетт будет там жить до тех пор, пока это меня устраивает. Когда мы расстанемся, я подыщу ей маленький домик в сельской местности или в другом городе — как она захочет.