На одном из близстоящих к камину кресел сидела маленькая Гизела. Худенькие ножки были скрещены, маленькое бледное личико резко выделялось на цветной обивке кресла, Увидя в отворенную дверь проходящих по передней молодых людей, она быстро вскочила с кресла. Очевидно, в эту минуту она осталась без всякого надзора, ибо в то время, когда горный мастер вышел уже на площадку лестницы, она догнала его, остановила и, вытащив из кармана целую пригоршню медных монет, задыхаясь проговорила:
— Возьмите, пожалуйста: я собирала их потому, что они такие красивые, — а здесь много денег, не правда ли?
Горный мастер остановился механически, его безучастный взгляд упал на ребенка: казалось, точно какое дуновение пронеслось над этим здоровым телом и честной душой.
— Не трогай его! — грозно вскричал студент, отталкивая девочку.
Он горько засмеялся, когда монеты, выскользнув из рук испуганного ребенка, покатились по песку площадки.
— Тебе уже известно, змееныш, — вскричал он, — как знатные обращаются с сердечными ранами других людей? Они думают, что деньги всесильны и здесь!.. Но в тебе-то что есть знатного, хворое, гадкое, маленькое созданье?
Звук его сильного юношеского голоса звонко отдавался в передней. Прислуга и управляющий с вытянутыми шеями выглядывали из дверей музыкального салона, а в глубине передней показалась Лена. Она всплеснула руками, увидев маленькую графиню без теплой одежды, с открытой головкой стоящую на воздухе. Расслышав же слова студента, она в испуге бросилась к ребенку и оттащила его от дерзкого человека, В эту же минуту в одном из окон нижнего этажа белая рука отдернула опущенный занавес и за стеклом показалось бледное лицо министра. Лихорадочные пятна на щеках студента запылали еще ярче.
Он приблизился к окну.
Министр заметным движением отшатнулся назад, только длинные ресницы снова опустились на глаза — поднятая рука молодого человека была безоружна.
— Да, смотри и радуйся! — вскричал студент далеко разносящимся голосом. — Презренная, там, наверху, отлично обделала свое дело — плебей идет прочь!.. Ладно, продолжай так, сиятельный! Игнорируй голодную смерть в стране, ты хорошо правишь страной! Да и что тебе, в самом деле, сострадать здешнему народу, тебе, пришельцу!
Голова министра исчезла, занавес опустился, в передней раздался сильный звонок.
Неизвестно, последовало ли приказание возвратившимся обратно с испуганными лицами лакеям выгнать крикунов.
Горный мастер опустил руку на плечо брата и увлек его за собой.
Высокая атлетическая фигура молодого человека, его спокойные черты, его мертвенно-оцепенелый взгляд, который он, уходя бросил на замок, действительно были способны вселить уважение и в эти мелкие, холопские души, — прислуга, не шевелясь, стояла в то время, как братья шли по двору.