— Рад был помочь вам, миссис Бэббакум. — Глаза женщины широко распахнулись, когда он коснулся губами ее кожи, и это было достаточной платой за все его испытания, настоящие и будущие. — Я сообщу вашим людям, где найти вас. Уверен, они прибудут сюда до наступления ночи.
Люсинда наклонила голову, не вынимая пальцы из теплой мужской ладони.
— Еще раз благодарю вас, сэр.
— Не стоит благодарности. — Он вопросительно приподнял одну бровь. — Может, мы встретимся снова… на балу, например? Смею ли я надеяться на тур вальса?
Люсинда грациозно кивнула головой.
— Сочту за честь, сэр… если мы встретимся.
Запоздало напоминая себе, что она ловушка, в которую он не намерен попадаться, Гэрри решительно обуздал своенравные порывы, поклонился, освободил руку Люсинды, кивнул на прощание Эм и, бросив на Люсинду последний взгляд, с достоинством удалился.
Люсинда смотрела на закрывшуюся за ним дверь, слегка хмурясь.
Эм изучала свою неожиданную гостью с задумчивым блеском в глазах.
— Агата со мной всю жизнь, — объясняла Люсинда. — Когда я родилась, она была горничной матери. Эми была младшей горничной в Грейндже, доме моего мужа. Мы взяли ее с собой, чтобы Агата смогла воспитать из нее горничную для Хетер.
— Очень удачно, — вмешалась Хетер. Дамы сидели в столовой и наслаждались изысканным обедом, приготовленным, как сообщила Эм, в честь их приезда. Агату, Эми и Сима привез час назад Джошуа в рессорной двуколке, одолженной в «Крепостной башне». Затем кучер вернулся в Ньюмаркет, чтобы проследить за ремонтом кареты. Агата, окруженная заботами дородной экономки миссис Симмонс, отдыхала в залитой солнцем мансарде. Ее лодыжка действительно оказалась не сломанной, но сильно ушибленной. Таким образом, Эми пришлось помогать одеваться и Люсинде, и Хетер, с чем она успешно справилась.
Во всяком случае, так думала Эм, поглядывая на своих гостей.
— Итак, — сказала она, вытирая губы салфеткой и взмахом руки разрешая Фергюсу унести супницу. — Пожалуйста, расскажите с самого начала. Я хочу знать все с того момента, как умерли ваши родители.
Эта просьба могла бы показаться грубой, если бы не была высказана с такой откровенной прямотой. Люсинда улыбнулась и отложила ложку. Хетер, к полному восторгу Фергюса, зачерпнула из супницы в третий раз.
— Как вы знаете, обе семьи не признавали моих родителей, поэтому я не общалась с дедушками и бабушками. Когда произошел несчастный случай, мне было четырнадцать лет. К счастью, наш старый поверенный нашел адрес сестры моей матери, и та согласилась взять меня к себе.
— Постойте-ка… — Эм прищурилась, вспоминая. — Это должна быть Кора Паркс, не так ли?