Я поблагодарила ее, сказав, что справлюсь сама.
— Из окна чудесный вид, — сообщила Элис. Она подошла к окну, я присоединилась к ней. Под нами простиралась лужайка, за ней небольшой ельник, а дальше виднелось море, бьющееся о белые скалы.
— Ну, как? — отступив назад, Элис ждала моей реакции. — Вам нравится, миссис Верлейн?
— По-моему, просто восхитительно.
— Да, здесь очень красиво — всюду! Правда в округе говорят, что этот дом приносит людям несчастье.
— Почему? Из-за того, что исчезла та женщина?
— Вы имеете в виду археолога? Она не имела никакого отношения к дому.
— Но она же работала в Лоувет Стейси, и раскопки находятся недалеко от дома.
— Она тут не при чем.
— А кто тогда?
— Люди стали говорить, что этот дом приносит несчастье, после смерти сына сэра Уилльяма.
— Но мне сказали, что Нейпьер — его сын.
— Нейпьер — младший. Старшего звали Боумент. Но все его звали Бо4. И он на самом деле был очень красив. И вдруг он умер… Нейпьера выслали из дока, и его здесь не было, пока сэр Уилльям не решил женить его на Эдит. Однако после смерти сына и потери леди Стейси сэр Уилльям так и не смог до конца оправиться.
— Отчего умер Боумент? Это был какой-то несчастный случай?
— Возможно. А возможно, и нет. — Элис приложила палец к губам. — Но мама не разрешает ни с кем говорить об этом.
В таком случае я не посчитала себя вправе расспрашивать, но Элис продолжила сама:
— Я думаю, это из-за его смерти стали говорить, что этот дом приносит несчастье. Ходят слухи, здесь даже есть привидение… Бо сюда является. Но то ли имеют в виду, что он как настоящее привидение бродит тут по ночам, то ли, что невозможно избавиться от воспоминаний о нем — не знаю. Но так или иначе все равно выходит, что в этом доме витает его дух. Правда, моя мама очень рассердится, если узнает, что я заговорила о нем. Пожалуйста, не рассказывайте ей, что я вам сказала, хорошо?
Она выглядела такой взволнованной, когда просила меня об этом, что я дала ей слово ничего не говорить ее матери, и тотчас прекратила этот разговор.
Немного помолчав, Элис сказала:
— Сегодня ясный день. Однако воздух недостаточно прозрачный, чтобы увидеть берег Франции. Но вот Гудвин Сэндз разглядеть можно, если, конечно, у вас хорошее зрение. Впрочем, сами пески отсюда не видны, но зато обломки кораблей вполне различимы.
Она показала рукой куда-то вдаль, и я проследила взглядом за ее жестом.
— Да, я вижу что-то вроде торчащих палок.
— Правильно. Больше вы ничего не сможете увидеть. Это мачты кораблей, которые давным-давно затянули эти пески. Вы когда-нибудь слышали о Гудвин Сэндз? Зыбучие пески… песчаная трясина. Если корабли попадают в них, им уже не выбраться. Пески берут их такой мертвой хваткой, что ничто не может вызволить эти попавшиеся корабли. Их медленно начинает засасывать…