Это было яркое холодное утро, довольно бодрящее, и по мере того, как поезд нес меня дальше, я ощущала все большее возбуждение. Мы прибыли вовремя, и я ликовала, когда на вопрос, как мне добраться до Кростона, мне сказали, что существует ветка, по которой поезд ходит каждые три часа, и если я поспешу, то как раз успею на следующий.
Я так и сделала и поздравила себя, когда поезд запыхтел по приятной, но плоской местности.
В Кростоне я увидела человека, который мог быть служащим железной дороги, и подошла к нему. Он был староват, с седой бородкой и слезящимися глазами. Он с любопытством взглянул на меня, и я поняла, что он редко видит посторонних.
— Комптон Мэнор находится поблизости? — спросила я. Он странно на меня посмотрел, потом кивнул. Мое настроение снова поднялось.
— Что вам нужно в Мэноре? — спросил он.
— Я… э… хотела идти в том направлении.
— О, понимаю, — он почесал в затылке. — Идите по тропинке. Она приведет вас в Кростон. Потом по улице и направо.
Все получалось очень легко.
Кростон представлял собой одну короткую улицу из нескольких крытых соломой коттеджей, деревенской лавки, церкви и трактира, Я повернула направо.
Совсем недалеко я увидела старый указатель, наполовину обломанный. Внимательно всмотревшись, я разобрала: «Комптон Мэнор».
Но в каком направлении? Должно быть, вверх по аллее, поскольку единственное другое направление — то, откуда я пришла. Я направилась вверх по аллее и, завернув за угол, увидела поместье.
Возглас ужаса вырвался у меня: не может быть, чтобы это было то самое место! Но ведь был указатель…
Я приблизилась. Сохранилась лишь оболочка — почерневшие каменные стены. Я прошла через провал в этих опаленных стенах и заметила, что среди камней растут сорняки там, где раньше были комнаты. Значит, пожар был давно.
Это не может быть Комптон Мэнором. Наверное он дальше.
Я оставила почерневшие руины и нашла дорогу. Впереди не было ничего, кроме открытых полей, а плоский ландшафт позволял видеть на мили вокруг.
Я села на поросшую травой обочину, совершенно сбитая с толку. Пытаясь раскрыть тайну, я только погрязла в ней глубже.
Ничего не оставалось, как только вернуться на станцию. До следующего поезда в Бери Сент-Эдмундз было еще два часа.
Я вошла в церковь. В ней был прекрасный витраж — довольно впечатляющий для такой маленькой церкви. Я подошла к алтарю. И тут увидела бронзовую табличку, на которой были выгравированы слова: «В память о сэре Джер-вейсе Комптоне, баронете из Комптон Мэнора». Я огляделась и увидела, что есть еще и другие мемориалы семьи Комптонов.