— И помни: пока находишься в Испании, веди себя как испанец.
— Они такие чопорные.
— Только в торжественных случаях. Я ни о чем больше тебя не прошу, только об этом, мой дорогой мальчик: женись, заведи наследника и веди себя так, чтобы не обидеть испанский двор. А в остальном… делай, как знаешь. Наслаждайся жизнью. Я хочу видеть тебя счастливым.
Джованни поцеловал отцовскую руку и пошел к ожидавшему его Джему.
Они отправились в город искать приключений, еще более веселые, чем обычно, еще более безрассудные. Джованни чувствовал, что должен извлечь максимум удовольствия за то немногое время, что ему осталось провести в Риме.
Когда сын вышел из комнаты, папа послал за двоими — за Гине Фирой и Моссеном Пертузой.
— Вы готовитесь к отъезду? — поинтересовался он.
— Мы готовы отправиться в Испанию в любой момент, как только получим распоряжение, ваше высокопреосвященство, — ответил Гине Фира.
— Отлично. Смотрите за сыном и сообщайте мне все, что с ним происходит, даже самые незначительные вещи, я хочу знать о нем все.
— Счастливы служить вашему святейшеству.
— Если я узнаю, что вы упустили хоть малейшую деталь, я отлучу вас от церкви, и вас будет ожидать вечное проклятие.
Оба побледнели. Потом рухнули на колени и стали клясться, что сделают все, что в их силах, и станут сообщать малейшие подробности о жизни герцога Гандийского, что у них нет более сильного желания, чем служить его святейшеству.
Лукреция ездила на Монте Марио смотреть на соколов. Когда она вернулась во дворец, раб пришел сказать ей, что ее искала мадонна Адриана.
Девушка прошла в комнату, где застала чем-то встревоженную Адриану.
— Святой отец хочет тебя видеть, — сказала та. — У него есть новости.
Глаза Лукреции расширились, губы разомкнулись, что было явным свидетельством волнения и делало ее больше похожей на десятилетнюю девочку.
— Плохие? — воскликнула она и в ее глазах промелькнул страх.
— Новости из Испании, — ответила Адриана. — Это все, что я знаю.
Новости из Испании должны касаться Джованни. Действительно, за последние несколько месяцев никто не мог забыть о нем. Мысли Александра постоянно были заняты Джованни.
Когда из Испании приходили плохие новости, он запирался в комнате и плакал. Несчастным он оставался в течение примерно дня — для него это достаточно долгое время пребывания в печали, после чего он веселел и говорил:
— Нельзя верить всему, что слышишь. Такой блестящий кавалер, естественно, имеет врагов.
Новости всегда приходили плохие, так что Лукреция пугалась, когда слышала о необходимости идти к отцу.