– У нас нет времени на обсуждение, – почти прорычал Трейс. – Это – реальная жизнь, леди, а не десятицентовый детектив.
От гнева у Лилиан перехватило дыхание.
– Десятицентовый? – чуть не закричала она. – Да будет вам известно, что все пять книг про Джейка Салливана продаются по два доллара девяносто пять центов. Каждая! В твердой обложке. Ничего себе – десятицентовый! Впрочем, в вашем кармане не найдется достаточно десятицентовых монеток, чтобы купить такую книжечку. А теперь давайте спрячем вас скорее!
– Вас надо сдать в сумасшедший дом, леди. Я не собираюсь прятаться на чердаке.
– Конечно, нет. Ведь тот человек за дверью, возможно, тоже читал эту книгу. Вы спрячетесь под кроватью.
– Это вы спрячетесь под кроватью!
– Не говорите глупости. – Схватив Трейса за руку, Лилиан потащила его по коридору. – Он уже знает, что я здесь. Если вы откроете дверь такому человеку, с каким мы, по вашим словам, имеем дело, он сначала выстрелит, а потом побеспокоится о мирных наблюдателях. Он вполне может сказать, что вы вышли на него с пушкой, а меня пристрелили между делом. Так что это вам надо спрятаться.
Трейсу оставалось только удивленно посмотреть на Лилиан. Она была права. Она точно описала то, что вот-вот произойдет. Разве он сам только что не представлял себе все это?
Но если они не найдут его…
Черт побери, ему ненавистна была сама мысль о том, что придется прятаться за спину Лилиан. О том, что она одна встретится лицом к лицу с Рэкли.
Но признайся себе – одна она в куда большей безопасности, чем с тобой!
В коридоре Лилиан обернулась и крикнула достаточно громко, чтобы ее услышали за дверью:
– Вам придется подождать! Я не одета!
«Ну и выдержка у этой женщины», – восхищенно подумал Трейс.
– Почему вы делаете все это? – спросил он.
– Как только сама пойму, сразу дам вам знать. – Лилиан буквально впихнула его в спальню. Огромная кровать с водяным матрацем покоилась на специальном пьедестале из ящиков высотой около двух футов. Таким образом, под кроватью было три отделения, куда едва мог забраться человек, но все-таки мог! Если только он не страдал клаустрофобией, как Трейс Янгблад.
– Лили, – сказал он, поворачиваясь к стоящей рядом женщине.
– Меня зовут Лилиан, – тихо произнесла она.
И Трейс увидел в ее широко раскрытых глазах такую бурю эмоций, что трудно было отделить их одну от другой. Почему она делает все это? Прячет его, волнуется за него? Помогает человеку, находящемуся в розыске, бежать от закона? И почему он готов доверить ей свою жизнь?
Ответы на все эти вопросы таились где-то в глубине ее глаз. Но Трейс пока не мог прочесть их.