– Фары погаси, – вполголоса проговорил человек Вольфа.
– Дорогу не найду, – огрызнулся Маркиз.
– Погаси, тебе сказали. – Боец повысил голос и для большей убедительности щелкнул предохранителем пистолета, но тут же проговорил чуть мягче, примирительным тоном, не желая, видимо, еще больше нагнетать напряженность отношений: – Колея глубокая, куда ты из нее денешься…
Маркиз выключил свет фар, и на машину сразу со всех сторон надвинулась ночь. Джип все время норовил съехать с дороги, Маркиз еще больше снизил скорость и вел машину буквально на ощупь. Он оставил включенными задние габаритные огни, чтобы у едущей за ним «ауди» был хоть какой-то ориентир и чтобы она в темноте не врезалась в «лексус».
Двигатели отличных машин работали почти беззвучно. Наконец Маркиз поравнялся с первым домом деревни. Как и говорил доктор Длуголенский, это была полуразвалившаяся старая хибарка. Одно окно избушки светилось тусклым красноватым огоньком.
– Останови, – прошептал Маркизу человек Вольфа.
Леня затормозил, выключил мотор, наступила полная тишина. Боец беззвучно распахнул дверцу джипа со своей стороны, спрыгнул на траву. Леня переждал несколько секунд и последовал его примеру. Тут же рядом из темноты на него надвинулась гибкая пружинистая тень, и в самое ухо Маркиза горячо прошептали:
– Только попробуй зашуметь или побежать, тут же прирежу! Тихо иди вперед к следующему дому.
Маркиз двинулся вперед, стараясь не шуршать сухой осенней травой и чувствуя рядом незримое, опасное присутствие своего конвоира.
Второй дом от начала деревни темной массой прятался в глубине ночного сада. В доме ярко светилось одно окно, бросая отсветы на ближние яблони и жухлую осеннюю траву под ними, и от этого вокруг казалось еще темнее.
Сопровождавший Маркиза боец тронул Леню за плечо, дав знак остановиться, и приложил палец к губам.
Рядом из мрака показались еще два человека – гибкие, бесшумные. Один из них легко перемахнул забор и, проскользнув по саду, подобрался к освещенному окну. Приподнявшись и осторожно заглянув в окно, он обернулся и издал негромкий крик, подражая голосу ночной птицы. Второй боец ответил ему таким же криком и, перепрыгнув через забор, двинулся к дому. Две фигуры слились с темной бревенчатой стеной, скользнули от освещенного окна к одному из темных мрачных проемов. Раздался еле слышный звон разбитого стекла, тихо скрипнула рама, и две гибкие фигуры, подтянувшись, одна за другой исчезли в доме.
Конвоир Маркиза подтолкнул его к забору. Леня, вспомнив, как ловко это проделали бойцы Вольфа, лихо перепрыгнул забор, стараясь не ударить в грязь лицом, но при этом здорово ушиб колено. Он вполголоса чертыхнулся, и тут же в бок ему ткнулось холодное твердое лезвие.