– Очень серьезно, – ответил Грозный-сын.
– Там сейчас взяли Букина, – торопливо говорил в спутниковый телефон Грозный.
– Так чего ты ждешь?! – зло спросил Умар-бек. – Немедленно посылай…
– Кого?! Я послал двоих, и они пропали.
– Вот, значит, и наступило время, – вздохнул Командор.
– А ты думал, все прошло? – усмехнулся Абдулин. – Я всегда боялся этого. Уж больно легко мы тогда получили…
– Легко? – спросил Грозный. Не знаю, как вы, а я до сих пор забыть не могу.
– Ладно, – сказал Командор, – говорить об этом поздно. Надо думать, что делать. Сейчас все зависит от Арсения или Яшки, как вам удобнее. – Он засмеялся.
– Я вас поэтому и позвал, – кивнул Грозный. – Я звонил Умару.
– Умар далеко, – махнул рукой Абдулин. – И хрен на все забил.
– Не все так просто, – сказал Командор, – как ему хотелось бы. Умар крупно влип в двухтысячном, когда переправлял оружие и наймитов в Ичкерию. Стоит только капнуть от этом, и ему придется отвечать за связь с Аль-Каидой. Ведь он до сих пор поставляет людей в Ирак и поддерживает талибов в Афганистане. А это гораздо серьезнее, чем несколько вздернутых в тайге.
– Но нам этого вполне хватит, – заметил Абдулин. – В общем, вы как хотите, а я исчезаю.
– Это крайний шаг, – проговорил Командор. – Дело, судя по всему, раскручивается. Когда все станет известно, мы будем объявлены в международный розыск. И поверьте мне, господа, нас возьмут и экстрадируют в Россию. Мы не Березовский, который имеет миллиардное состояние и вроде как борец за настоящую демократию в России. К тому же позволю себе один маленький вопрос: куда, например, ты собираешься уезжать? – Он посмотрел на Абдулина. – Если к Умар-беку, то тот, как ты помнишь, замазан не меньше, если не больше, чем мы. И стоит компетентным органам Турции или Интерполу начать проверку, его связь с Аль-Каидой сразу всплывет, и тебя возьмут вместе с ним как пособника международного терроризма. Это сейчас тема номер один на всех уровнях. А у меня лично нет никакого желания быть пособником террористов даже в финансовых вопросах.
– И что же делать? – потерянно спросил Грозный. – Мы же были уверены, что все это осталось в девяносто первом году.
– Кто-то напомнил об этом, – вздохнул Абдулин. – И надо было…
– Надо решать, как быть сейчас, – недовольно перебил Грозный.
– Нужно вызвать Мицкявичюса, – предложил Абдулин.
– А вот это уже без меня, – резко проговорил Командор. – Валдас посылал в Ичкерию дам, прозванных «Белыми колготками», и я не хочу…
– А как сам вешал! – заорал Грозный. – Так…
– Слушай, ты! Да, – кивнул Командор, – я совершил уголовное преступление. Но никогда не участвовал и не буду участвовать в войне против России. Если бы я знал тогда, что Мицкявичюс и Умар-бек будут на стороне тех, кто воюет против России, я бы там и оставил их. Ты думаешь, я возненавидел тебя из-за женщины? – посмотрел он на Грозного. – Нет. Я прекратил с тобой всякие отношения после того, как узнал, что ты продаешь оружие чеченцам. Да, – увидев удивленный взгляд Абдулина, кивнул он. – Купленное у тебя по дешевке оружие в девяносто девятом и двухтысячном годах господин Грозный перепродавал некоему Ахмету Ахметову. Вот ты, мусульманин, не продаешь…