Наконец, после большой паузы, собеседник продолжил:
– Теперь самое главное. Мне очень бы не хотелось… Вернее, нам бы очень не хотелось, – поправился он, – чтобы вы проявляли активность в связи с какими-либо событиями в отношении вашего подзащитного. Вы понимаете меня?
– Да, понимаю, – ответил я. – Но это моя работа. Кто знает, каковы ее критерии и в чем заключается эта активность?
– Не нужно никакой активности вообще. А лучше всего постарайтесь забыть все и жить нормальной жизнью. Так оно спокойнее будет. Я правильно говорю? – сказал неизвестный, ожидая моего ответа.
Но я промолчал.
– Ну, всего хорошего. Желаю вам успехов и, главное, беречь свое здоровье, – закончил неизвестный. – Всего доброго.
В трубке послышались гудки отбоя.
Звонок был полной неожиданностью. Вроде не угроза, а с другой стороны – предупреждение. Какова цель этого звонка? Что значит – не проявлять активность? И в чем заключается она? Я выполняю свои обязанности – хожу в следственный изолятор, разговариваю с Андреем, ничего более. Какая активность и к чему этот звонок?
Наконец наступил понедельник, этот день я запомнил надолго. Я подъехал к следственному изолятору. Быстро поднявшись на второй этаж, заполнив карточку вызова, протянул ее контролеру. Женщина взяла картотеку, вытащила листок, посмотрела на него и тут же перевела взгляд на меня:
– Вас просили подойти в кабинет номер шестнадцать.
– А что это за кабинет?
– Там находится заместитель начальника учреждения по режиму.
«Так, – подумал я. – Что-то случилось!» Медленно вышел из комнаты, где находилась картотека, и посмотрел по сторонам. Кабинет номер шестнадцать где-то за углом. Я пошел в ту сторону. Ноги будто налились свинцом. «Что же случилось? – думал я. – А вдруг это и для меня тоже опасно? Если он совершил побег или убил кого-то? Что стоит задержать адвоката? Ведь он всегда на стороне подзащитного, а подзащитный – оппонент той организации, в которой он находится… Но в чем я виновен?» «Был бы человек, а статья для него всегда найдется», – вспомнились слова известного специалиста шить дела Вышинского.
Я подошел к двери кабинета, она была металлической, обитой кожзаменителем. Постучал. В кабинете молчали. Попробовал надавить на ручку – дверь оказалась закрыта.
Я немного подождал. В кабинете никого не было. Опять мою голову заполнили неприятные мысли: «Что же могло случиться с Андреем? Ведь не случайно он выдвинул ультиматум…»
Ну ладно, что гадать, надо набраться терпения. Сейчас я все узнаю, или, по крайней мере, все станет более определенным.
Я снова зашел в картотеку.