Все остановились в конце коридора.
– Сразу направо, – скомандовал военный.
Они вошли в просторное помещение – громадный коридор, напоминающий холл, высоченный потолок… Это был знаменитый коридор Бутырки, который часто показывали в телепередачах. По обе его стороны находились следственные кабинеты.
Все ждали, куда их пригласят пройти.
– Проходите туда, где открыты двери, – сказал второй военный.
В конце коридора виднелись три кабинета с открытыми дверями. В двух из них уже стояли столы, а в третьем – тоже стол, но поменьше. Когда все уже хотели войти, неожиданно инициативу взял на себя Сибиряк.
– Так, братва, проходим в первые два, а третий оставим для наших женщин, – ласково улыбнулся он. – Мало ли, какие вопросы могут у них возникнуть…
Все молча шагнули внутрь. Кабинеты представляли собой большие комнаты, размером двадцать-тридцать квадратных метров. Набор мебели был стандартным: около окна стол и два стула, приколоченные к полу железными скобами. Окно, зарешеченное двумя рамами. Фонарь также был закрыт сеткой. С правой стороны – крючки для одежды. Вот и вся мебель. Стены были выкрашены то ли в синий, то ли в зеленый цвет – при слабом освещении трудно разобрать.
Алексей сразу заметил, что, помимо стандартного стола, в кабинете находились еще два и несколько стульев, стоящие в углу, видимо, заранее приготовленные конвоирами. Кто-то из молодых начал расставлять стулья и сдвигать столы, создавая что-то вроде большого застолья для банкета. Женщины открыли коробки, из которых достали белые скатерти, постелили их и стали выгружать продукты – коньяк, фрукты, консервы, красную икру, салями, сигареты, какие-то деликатесы…
Тем временем Сибиряк настроился на волну своей маленькой радиостанции и спросил:
– Витюха, как там дела?
Раздалось шипение, и издалека, словно из подземелья, донесся голос:
– Все нормально, командир! Все спокойно! А как у вас?
– Отдыхаем, – сказал Сибиряк. – Ждем.
– Желаю удачи!
– Понял тебя, братуха!
Выключив рацию, Сибиряк спрятал ее в карман.
Первый военный сказал:
– Вам придется немного подождать. Все будут минут через десять-пятнадцать. Пока посидите, покурите, отдохните. Я вас закрою.
Он вышел и повернул ключ в замке.
У Алексея мелькнула мысль: «А вдруг это конец? Так нас здесь и накроют?!»
Он стоял около окна следственного кабинета, закрытого мощной решеткой, и всматривался в тюремный двор. Давно стемнело. Тюрьма перешла в режим отбоя, но во многих камерах работали телевизоры – показывали эстрадную программу.
Со стороны тюремного двора доносились голоса заключенных: одни искали своих подельников, другие переговаривались с соседями по камерам и передавали друг другу новости.