– Дамы, зачем вы морочите Ире голову… – начал Олег. – Она же не понимает…
– Чего это я не понимаю?! – обиделась Ирка. – Только сказали бы человеческим языком: отвали, Ирка, дай поговорить, я бы и ушла! А то слова в простоте сказать не можете, развели, понимаешь… «миссию белого человека»…
Ирка состроила презрительную гримасу и вышла из кухни.
– Только у одной прослойки нет своего ключа доступа! – провозгласила Лена и затушила сигарету в тарелке с объедками. – У чиновников и клерков. Я – чиновник, и муж у меня – чиновник. И дочь учится в институте, чтобы стать – чиновником. Ненавижу чиновников!… Пошли отсюда, Настена!
Лена обняла слабо сопротивляющуюся Настю и увела ее из кухни.
– Анджа, ты меня избегаешь, – сказал Олег.
– Вот еще, – сказала Анжелика.
– Но еще недавно мне показалось, что мы…
– Тебе показалось. Иди догони Ирку и утешь ее какой-нибудь американской байкой. Настя тоже хочет их послушать.
– А ты? Ты хочешь, чтобы я ушел?
– Да, – мгновение поколебавшись, сказала Анжелика.
– Хорошо, – кивнул Олег.
Она не увидела его кивка, глядя прямо перед собой, в раковину, на треть засыпанную картофельными очистками. С порезанного пальца Анжелики на белый клубень капали и расплывались маленькими звездочками алые капли крови.
* * *
– Этот дикий юноша совершенно очаровал нашу девочку, – сказала Анна Сергеевна Клавдии Петровне. Они единственные так и остались сидеть за праздничным столом. Все остальные куда-то разошлись. – Я так и не поняла: он что, индеец?
– Нет, кажется, наоборот, совершенно русский, – покачала головой Клавдия Петровна. – Но Оленька действительно смотрит ему в рот.
– Это особенно удивительно на фоне того, что он почти ничего не говорит. Только улыбается своей странной улыбкой.
– Но зато как он двигается! Аннушка, это ты, надеюсь, оценила?!
– Безусловно. Помесь змеи и леопарда. Я потому и спросила про индейцев, что Америка, и сразу вспоминаются романы Фенимора Купера про Чингачгука и Соколиного Глаза… Иногда кажется, он Ольгу просто гипнотизирует…
– Чушь! – решительно отмела Клавдия Петровна. – Просто у нее сейчас возраст подходящий, а тут как раз он – весь из себя такой необычный…
– А как же Владимир? Я думала, у них…
– Что мы можем? – философски сказала Клавдия Петровна. – Никто не в силах уберечь молодость от ее первых разочарований…
– Если бы они были твоими собственными детьми, ты бы так не говорила! – упрекнула коллегу Анна Сергеевна. – Ты бы хотя бы попыталась… Есть же еще и интересы дела, этот их ансамбль, который может всем им помочь окончательно выйти в люди. Если они сейчас переругаются на почве ревности, то это же уже невозможно будет поправить… А этот русский индеец – он как приехал, так и уедет…