– Дуреха ты, Соколова, – тоже вдруг с чего-то обиделся братец, скороговоркой попрощался и повесил трубку, не забыв приказать не обижать его Серегу.
А Настя окончательно сникла.
И чего ей теперь эта волшебная ночь? Что она будет делать? Глаза таращить на то, как Лида станет Иванова охмурять, готовя под семейное ярмо? Если бы то же самое происходило между Лидочкой и Вершининым, то тут другое дело. Тут умиляйся – не хочу. Строй планов громадье и готовь подарки к свадьбе.
А когда главный герой – Иванов Сергей, то тут уж не до умиления. Тут как бы ревновать не пришлось Лидочку.
– А может, он ей еще и не понравится. – Настя вдруг махнула рукой и полезла в ящик серванта за скатертью.
Стол она специально не накрывала до сих пор. Маленькая такая месть была с ее стороны всем сразу.
Генке – за то, что не приехал, а вместо себя друга прислал, которого Насте совершенно не хотелось за стол сажать.
Лидочке – за то, что мгновенно позабыла про Гену Вершинина, стоило на горизонте замаячить другому бизнесмену.
Кстати, а чем он занимается, этот Иванов? Друг другом, но о роде деятельности братец мог бы и поподробнее рассказать. Про пунктуальность рассказал, про проблемы в коробке передач его машины – тоже. А вот про работу ни слова.
Машинка-то, видимо, рвань, раз барахлит и ехать не хочет, тут же провела одну из параллелей Настя Соколова. Глядишь, и все остальное не такой высокой пробы окажется – легла рядом вторая линия. А если так, то Генка как был, так и останется для лучшей подруги вожделенной мечтой, подвела третью черту под своими умозаключениями Настя.
И тут же, уговорив себя, что все будет хорошо, поспешила на кухню.
Он проклял все на свете, пока добирался до крохотного городка, который и на карте-то вряд ли найти. Проклял не потому, что поднялась метель, слепили встречные машины, будто сговорившись. Не потому, что барахлил двигатель, машина дергалась, глохла на холостом ходу. И не потому даже, что все придорожные кафе были забиты до отказа дальнобойщиками, и ему так и не удалось перекусить. А потому все проклял Иванов Сергей – тридцати лет от роду, удачливый, предприимчивый, чрезвычайно симпатичный и до неприличия одинокий к его возрасту, – что не понимал, зачем и для кого он туда вообще едет!
– У тебя есть планы на грядущую ночь?
Гена Вершинин пускал над его головой бумажных самолетиков, разомлев от коньяка и только что закончившихся удачных переговоров.
– Нет, – пожал он плечами, не подозревая ничего такого.
– Тогда у меня есть план, господин Иванов! – Вершинин глянул на него с проникновенным подвохом. – И еще у меня есть сестра, которой двадцать два года.