Такси въехало в тенистую улицу и остановилось около высоких литых металлических ворот. За деревьями виднелся фасад небольшого белого двухэтажного дома с колоннами. Знания Веклемишева в области архитектуры были в зачаточном состоянии, однако мозг как бы сам по себе выдал понятия викторианского и колониального стилей. Собственно, вся улица состояла именно из таких домов. Они различались внешне – и размерами, и деталями фасадов, и цветами, – но их роднило нечто большее, чем архитектурные изыски. В этих особняках застыло время прошлых столетий и судеб многих поколений людей, потомков переселенцев, покорявших чужой далекий край.
– Приехали, сэр! – радостно доложил Джонни, прерывая размышления Веклемишева.
– Это и есть та самая гостиница для коммивояжеров? – недоверчиво спросил Вадим.
– Вывеска слева от входа, – лаконично доложил таксист. – Я вас провожу, сэр.
Веклемишев выглянул в окно и осмотрелся более внимательно. Действительно, рядом с калиткой, полуприкрытая плющом, висела скромная табличка «Hotel „Ambassador“. А справа от ворот стояли четверо черных юнцов. Точнее, трое окружили одного, сидевшего на сложенном из диких камней парапете забора. Последний отбивал рукой по парапету темп, а троица дергалась в такт движению ладони. Мешковатые штаны, рубахи на вырост, длинные волосы…
– Реперы, – безмятежно сообщил Вадиму таксист и добавил презрительно: – Коса, бездельники.
Из тезисов Джонни Веклемишеву были доступны для понимания слова «реперы» и «бездельники». А вот слово «коса» с ударением на первом слоге вызвало у него некоторые затруднения в понимании реалий южно-африканской действительности. Для ясности Вадим уточнил:
– Коса – это что или кто?
– Я – зулу, – с гордым видом ткнул себя в грудь пальцем Джонни и повторил: – Они – коса, бездельники. Я провожу вас, сэр.
Все встало на свои места. Вадим даже вспомнил строчку из скудного информационного бюллетеня. Группа народов банту, населяющая Южную Африку, включает в себя народности зулу, коса, малави, руанда и прочие. И, надо полагать, каждая гордится собой и с презрением относится к другой. Знакомо до мурашек на коже. Чуваш лучше, чем мордвин. Чем лучше? Чем мордвин!
А из того, что Джонни имел упорное желание проводить его в гостиницу, можно было сделать вывод, что эти парни у ворот представляют определенную опасность для Вадима. Он еще раз оглядел черных юнцов. Если пару пареньков можно было назвать крепкими, то один был явно хиляком, а четвертый мог вызвать уважение лишь своей толщиной. Особой тревоги за себя Веклемишев не испытал. Хотя, шпана – везде шпана, глядишь, и ножик за голенищем у кого-то припрятан… Ну а береженого и бог бережет!