С мягким хлопком опали, растворяясь, защитные сферы, а кореец вновь поклонился и подошел ближе.
– С кем имею честь? – спросил мой недавний противник на чистейшем русском языке. И без паузы перейдя на Запретный, представился: – Учитель Минокасанэ Энеидо.
Сказать, что я был удивлен, значит не сказать ничего. Я просто превратился в соляной столб.
– Защитник Андироданго.
– Магистр Энгеросайдо Теавис предупредил меня о твоем появлении.
Он улыбнулся.
– Теперь я вижу, его оценка твоих способностей была более чем скромной. Ты окажешь мне честь, приобщая к Свету моих учеников?
– Это высокая и незаслуженная честь для молодого путника, Учитель Энеидо.
Слова Запретного давались мне с трудом и словно помимо воли.
– Будет так, – степенно ответил он и, сделав короткий пасс пальцами правой руки, сбросил свой и мой ускоряющий режимы.
Не знал, что такое вообще возможно. Настолько глубокая и сильная вещь ускорение. А тут пальчиками рраз, и все?!!
Обалдевший от всего произошедшего, я стоял столбом, когда ко мне подскочил Виталий.
– Что это было? – он был удивлен не меньше моего.
– Что «это»? – не понимая, переспросил я.
– Да вы вроде начали спарринговаться, а потом словно растворились в воздухе!
Он размахивал руками, показывая, как именно мы, по его мнению, «растворились».
– Только в конце вдруг появились, чего-то чирикнули друг другу и разошлись…
– Ну, – промямлил я. – Подрались – разошлись. Обычное дело.
– Нет! – он рассмеялся и хлопнул меня по плечу. – Ты все-таки чудо. Причем в перьях.
Прошел месяц, а я все еще торчал на базе своей новой Конторы. Правда, не без пользы. Библиотека в моей комнате казалась подобранной наспех только на первый взгляд. Составляла ее оккультная, религиозная и магическая литература всех направлений и конфессий. Сильно урезанный «Герметический корпус» шестой редакции мило соседствовал с «Основами боевой магии» и бредовейшим «Астральным карате». Много было явной ерунды, но многое из того, что я мысленно про себя проговаривал, вдруг отзывалось в моей голове легким шелестящим звоном и покалыванием в пальцах. Кое-что оказалось настолько засорено лишними движениями, что работало едва на несколько процентов от возможного.
Еще я тренировал ребят и тренировался сам под руководством Ли Донга. Таким было «мирское» имя Учителя Энеидо. И гонял он меня словно зайца. Был еще один мастер, к которому я убегал, как только выпадало свободное время.
Майор Савостин Виктор Николаевич. Лихая доля, выпавшая этому старику, была только отчасти компенсирована тем вниманием и любовью, которыми он пользовался у всех без исключения жителей городка. Тихий и согбенный старец был прирожденным Стрелком. Человеком, укладывающим из кошмарного творения господина Макарова восемь «десяток» с расстояния пятьдесят метров за пять секунд, а из «Беретты 92» попадал в подброшенную копейку с десяти шагов. И при этом никакой патетики в общении с оружием. Оно было для него инструментом, и не более. Он учил меня видеть полет пули и даже управлять этим процессом – оказывается, и такое возможно. Учил стрелять из всего, что в состоянии проделывать подобное действие. С его подачи я полюбил длинный лук и даже научился «держать» до четырех стрел. Это когда четвертая стрела уже покинула тетиву, а первая еще не поразила мишень. Сам он делал это виртуозно, поражая даже видавших виды оперативников. Хвала богам, что от уроков по оперативной работе, минно-взрывному делу и прочим глупостям меня освободили. Правда, только после получения зачета-допуска. От всех нездоровых метаний, мне, впрочем, отвалились новенькие полковничьи погоны, приличная квартира и неприлично высокая зарплата.