— Иногда, миледи, я думаю, что весь мир сошел с ума, а порой — что только я один; однако сейчас я говорю правду в таком виде, в каком она мне известна.
— И вы утверждаете, будто нечто растет в груди лорда Стиама?
— Да, я так предполагаю. Я пришел сюда, думая, что оно уже вырвалось наружу, наше шумное появление явилось результатом моих опасений.
Леди Флейта снова поколебалась, оглядела комнату, а затем спросила:
— И что, по вашему мнению, должно здесь появиться?
Арлиан, удивленный ее вопросом, тоже окинул взглядом собравшихся в комнате. Ему казалось, все понимают, что должно появиться на свет, но, очевидно, кое-кто из этих людей должен был услышать страшное слово, прежде чем позволить себе поверить в происходящее.
— Дракон, — сказал он. — Кроваво-красный, ведь жизнь ему дадут сердце и кровь лорда Когтя. Громадный, больше взрослого мужчины, он с трудом здесь поместится — но это будет всего лишь детеныш.
Арлиан услышал, что кто-то вскрикнул — наверное, какой-нибудь слуга, — остальные начали смущенно переглядываться.
— И вы принесли с собой копья, чтобы с ним сразиться? — насмешливо поинтересовался Уитер. — Даже безумец должен понимать, что это бесполезно! Ни одному человеку еще не удалось убить дракона; какая польза от ваших копий?
— Мои копья нужны, чтобы убить дракона, — ответил Арлиан. — Драконы являются магическим порождением огня и мрака, обсидиан тоже возник из огня и мрака — эти копья способны прикончить дракона.
— Вы слишком доверяете дурацкой теории… — начал Уитер.
— Это не теория, — перебил его Арлиан. — Вы сказали, что еще ни одному человеку не удалось убить дракона, но вы ошибаетесь; я при помощи кинжала из обсидиана уничтожил новорожденного дракона, появившегося на свет в пещере в Пустоши.
— Обсидиан, — вмешался Хардиор, — вы сделали совершенно невероятное заявление. Вы уверены, что понимаете, о чем говорите?
— Абсолютно.
— Я ему верю, — прошептал Коготь. — Я чувствую его внутри себя.
— Безумие какое-то, — вскричал Уитер.
— Я склонен с вами согласиться. — Хардиор посмотрел на леди Флейту, и та кивнула.
— Мир, в котором мы живем, безумен, — вдруг проговорил Ворон. — Жаль, что ты не сказал мне раньше, Ари.
— Возможно, я не в своем уме, — проговорил Арлиан. — Меня вряд ли можно считать объективным судьей в данном вопросе, должен признать, что сомнения возникают и у меня самого. Но я хочу предложить вам подождать, и пусть время ответит на все вопросы. Либо лорд Коготь умрет естественной смертью, либо болезнь пройдет, или моя «теория», как ее назвал лорд Уитер, получит подтверждение. Думаю, ответ мы получим до восхода солнца.