— Нет уж, как хотите, а пари я с вами на это держать не буду, ибо ему не просто не поздоровится, а… — Гринрой задумался, подыскивая слова на франкском наречии. — Очень не поздоровится!
— Король нынче собирает войско для похода на север, где пытается укрыться это порождение ехидны, и он, несомненно, будет рад принять под свои знамена еще одного доблестного рыцаря.
— А уж как я готов встать под его знамена! — Гринрой хлопнул себя по груди, точно пытаясь убить невидимую муху, севшую на золотое яблоко. — Так и не высказать! Сейчас же прямо и начну под них вступать. Только вот денег на дорогу раздобыть надо. Не подскажешь, часом, где тут ближайшая лавка менялы?
— Здесь, недалеко, — кивнул чиновник. — Вон, видите крышу с летящим гусем на флюгере?
— Конечно, вижу. Хороший гусь. Жареный был бы лучше, но ежели после обеда, то и этот сгодится.
— Вот там найдете и менялу, и ростовщика, а ежели что, то прямо у него в лавке и купить все в дорогу можно. Славный малый, хотя и ломбардец. Мастер Леонардо.
— Запомню это имя.
— Верно говорю, он всегда хорошую цену дает.
— Потороплюсь в этом убедиться воочию, — широко улыбнулся Гринрой.
Портовый надзиратель любезно кивнул ему, как старому знакомому.
— Конечно-конечно, вот только… — Он замялся.
— Что еще?
— Быть может, удовлетворите мое любопытство?..
— Друг мой, любопытство удовлетворить невозможно, но я постараюсь ответить на ваш вопрос.
— Что означает столь диковинная эмблема на вашей тунике?
— Приятель, — придавая лицу возвышенное и в то же время недоуменное выражение, покачал головой Гринрой, — мне странно даже слышать такое! Разве не ведомо вам, что надкушенное яблоко — знак грехопадения наших общих предков, сэра Адама и леди Евы? Я поместил сей знак себе на грудь, чтобы в величии никогда не забывать, как низко можно пасть и… как больно при этом удариться.
— О-о! — почтительно отозвался чиновник.
— То-то же, что «о-о!». Ладно, я поспешу, а то король Генрих небось уже заждался. Нехорошо заставлять государей ждать, поверьте моему опыту, сэр! — Он махнул рукой на прощание и зашагал к маячившему вдали дому, над черепичной крышей которого, следуя за северо-западным ветром, парил ярко-красный гусь.
«Ну, хоть что-то выяснилось, — крутилось в рыцарской голове. — Стало быть, король Генрих намеревается отправиться на север и устроить прочухана тамошним баронам, а заодно и своему шотландскому собрату. Когда у английских королей скверное настроение, они всегда собираются на север воевать с шотландцами».
Он остановился и следовавший за ним в поводу конь удивленно скосил темный глаз на странного хозяина.