Когда Джини, следуя за Хоторном, вышла на террасу позади дома, она отчетливо услышала потрескивание раций. Группа, стоявшая возле Лиз, стала многолюднее. Уступая Хоторну дорогу, люди расступились, и Джини поняла, что их теперь не менее десяти. Две медсестры, плачущая женщина, судя по одежде – прислуга, еще слуга, врачи и как минимум трос охранников. На краю террасы, не сводя взгляда с Лиз, стоял Мэлоун. Джини увидела, как он, насупившись, поднял руку и произнес что-то в микрофон, спрятанный в манжете.
– Отведите их внутрь, – холодным от гнева голосом велел Хоторн. Джини обернулась и поняла, что этот приказ относился к Фрэнку Ромеро, который тут же начал оттеснять стоявших к дому. Возле Лиз остались только один врач и медсестра. Как только Хоторн с Джини спустились по ступеням террасы и вышли на лужайку, Ромеро и Мэлоун тут же переместились за их спины и пошли сзади метрах в двадцати от них.
– Стойте там, ради всего святого, – тихо приказал Хоторн, обернувшись и глядя на телохранителей. – Я сам этим займусь, понятно?
Джини видела, что Ромеро заколебался, но потом все же застыл на месте, однако Мэлоун проигнорировал приказание и остановился только тогда, когда остановились и Хоторн с Джини. Джини смотрела, как глаза охранника под сведенными в одну линию бровями прочесывают каждый метр сада и ограды по его периметру. Следуя за Хоторном, она приблизилась к скамейке.
Лиз не пошевелилась, пока они оба не подошли к скамье и не оказались прямо перед ней. Несколько секунд она смотрела на них пустыми глазами, а потом поднялась на ноги, словно находилась на каком-нибудь дипломатическом приеме, и сжала руку Джини своими ледяными пальцами.
– Джини, – сказала она, – вы здесь. Как это замечательно! Не правда ли, чудесный день? Такое солнце… Вам не кажется, что здесь, на солнце, довольно тепло?
Она снова села на скамейку и жестом пригласила девушку последовать ее примеру. Джини неуверенно смотрела на жену посла. Ее лицо было мелово-бледным, лишь на щеках алели два пятна лихорадочного румянца. У Лиз, похоже, была высокая температура. Солнце и впрямь светило очень ярко, но воздух был ледяным. На одной стороне ее лица Джини заметила наливавшийся кровоподтек. Лиз пристально посмотрела на Джини и сильно сжала ее руку своими тонкими пальцами. Ее била дрожь. Зрачки ее глаз были настолько расширены, что глаза от этого казались черными.
«Чего она, черт побери, наглоталась?» – тревожно подумала Джини.
– Здесь холодно, Лиз, – мягко сказала она. – Может, вам стоит накинуть пальто?
– О нет, – легко рассмеялась Лиз. – Мне вовсе не холодно. День сегодня выдался просто восхитительный. Мы все вместе просто посидим здесь немного на солнышке. Почему бы тебе не налить нам что-нибудь выпить? – обратилась она к мужу.