, словно бездушное дерево и камень способны переживать утрату.
Сара с удовольствием убралась бы восвояси, если бы удалось увести с собой Мириэль. Этот город был похож на города ее видений, и она не хотела здесь оставаться. Но Мириэль шла вперед, не глядя по сторонам, и Сара следовала за ней, опасаясь каждого шага. По обе стороны улицы тянулись дома, освещенные светом далекого костра где-то впереди, и Сара уже начала было думать, что все люди каким-то образом исчезли, но тут подруги завернули за угол и увидели двух французских солдат, патрулировавших улицы. Один шел с фонарем, второй держал ружье на изготовку.
Солдаты, не веря глазам своим, уставились на женщин, и Сара подумала, что, по крайней мере, им сейчас расскажут, что тут творится, но тот, что держал фонарь, тихонько толкнул своего спутника, и тот поднял ружье.
«Они даже не пытаются нас арестовать!» — возмутилась было Сара. Она не задумываясь подняла винтовку и выстрелила. Солдат с ружьем рухнул навзничь, повалился на своего спутника, и фонарь упал на землю. Разлившееся масло на мгновение вспыхнуло, затем погасло.
Сара быстро опустилась на колено, чтобы перезарядить винтовку. Она проворно насыпала порох сбоку и перезарядила ружье, мысленно молясь, чтобы Мириэль отошла в сторону и не стояла так близко со светом в руках. Другой солдат слишком хорошо ее видел.
Но он не стрелял. Он выполз из-под тела убитого напарника и пустился бежать.
Сара смотрела ему вслед, пока топот не затих вдали, затем озадаченно взглянула на Мириэль. Но никакого объяснения не получила.
— По крайней мере, будем держаться подальше от огня, — сказала она, чтобы нарушить молчание. — После такого приема я не хочу знать, что они там жгут.
— Извини, Сара, — виновато прошептала Мириэль, — но собор именно там. И я должна туда попасть.
Чем ближе они подходили, тем ярче разгоралась Чаша в руках Мириэль, пока над ними не образовался купол золотого света. Волны чудовищного океана ночи будто разбивались о хрупкую стену света, и Сара вдруг поняла, что без этой защиты их ночное путешествие могло бы оказаться куда более страшным.
Свет, на который они шли, был совсем иным — алым, как кровь; кровавыми казались и шпили собора на фоне черного неба. Подобравшись поближе к собору Людовика Святого, женщины услышали рев толпы — страшный звук, похожий скорее на лай своры собак, и Сара невольно сжалась. Почему-то она была уверена, что ей совершенно не захочется увидеть тех, кто сейчас ревет там, на площади.
— Мириэль! — настойчиво зашептала она. — Мы не можем идти туда! Это же прямо к огням, а там полно народу, и все настроены как те солдаты, я и представить боюсь, что они там творят. — Она думала попросить Мириэль спрятать пылающую Чашу, но почему-то никак не могла решиться. Ей не хотелось оказаться без защиты этого света.