Вот Али Риза-бей и на пенсии… Как томительно тянутся первые дни…
Разумеется, он знал, что рано или поздно наступит такое время, когда он должен будет уйти на покой… Пенсия — братская могила для всех тружеников… Но он никогда не думал, что все произойдет именно так. Прежде чем уйти на пенсию, он был обязан выполнить свой родительский долг, пристроить и обеспечить всех детей. И когда он, закрыв глаза, представлял себе будущее, ему рисовалась такая картина: появляются внуки, их надо растить, воспитывать; молодые родители больше думают о своих удовольствиях, им некогда возиться с малышами, и все заботы о детях они перекладывают на дедушку с бабушкой. «Ты, кажется, говорил, что твоя жизнь кончилась и тебе нечего делать? Так вот, получай, нянчи детей!» И дедушка — успевай только поворачиваться! — водит внуков гулять или, усадив их у печки, рассказывает им сказки, потом, глядишь, проказников надо учить уму-разуму, как учил он своих детей отличать добро от зла, прививать им добрые традиции. И когда настанет его час, то среди забот и хлопот, детского шума и гама, свистков и барабанного боя он и не заметит, как придет смерть… Разве может человек мечтать о большем счастье?..
Раньше Али Риза-бей всегда жаловался, что у него нет времени спокойно почитать книгу. Всегда приходилось бросать на самом интересном месте. «Кончай читать, Али Риза-бей, на пароход опоздаешь!» — каждое утро раздавался над ухом голос жены, неумолимый, как призыв ангела смерти Азраила. Если бы кто знал, до чего ему это осточертело!.. И, закрывая со вздохом книгу, он всегда говорил себе: «Эх, скорей бы на пенсию!..» Долгожданный день настал. Больше жена не надоедает, никто ему не говорит, что надо бросить книгу. Но, как ни странно, прежнего удовольствия от чтения уже нет…
* * *
Жена все еще дулась на него. Сперва и Али Риза-бей был с ней подчеркнуто холоден, но, заметив, что холодность его должного впечатления на супругу не производит, решил пойти на мировую. Больно он не любил, когда Хайрие-ханым была с ним в ссоре. Выбрав удобный случай, он сказал ей:
— Жаль, очень жаль, жена, привыкла ты ко мне относиться как к человеку, который только на службу ходит да деньги домой приносит…
Он ждал, что Хайрие-ханым рассердится, но та даже не сочла нужным ответить, только презрительно скривила губы.