Он засмеялся и сжал ее руку в молчаливом одобрении шутки, а потом отпустил ее, и Александра почувствовала, как стеснение в ее груди тоже отпустило. Когда она вошла в комнату и увидела эту сверкающую компанию, ей хотелось убежать прочь. Девушка знала, что Драмма окружает великолепие. Она не так часто в своей жизни встречалась с великолепием, чтобы представлять себе, что это такое. Теперь представляла.
Даже внешний вид его дома произвел на нее впечатление, но то, что она ощутила, оказавшись внутри, превзошло се самые фантастические мечты. Выложенный белыми и черными квадратами мраморный пол был прекраснее, чем весь дом их местного эсквайра. Один взгляд подсказал ей, что на стенах, обтянутых шелком, висят настоящие произведения искусства. Высокие потолки расписаны фресками на поле из золотого, розового, зеленого и голубого. Девушка подумала, что это, должно быть, работа Роберта Адама. Окошко над дверью впускало солнечный свет, позволявший видеть огромные черные и белые вазы, стоявшие в нишах.
В центре холла располагалась изящная резная лестница, напоминавшая застывший водопад. Отполированное красное дерево по красоте не могло сравниться ни с чем в ее доме, а прислуга одевалась лучше, чем самые богатые люди в ее деревне. Она видела двух слуг и дворецкого в ливреях, похожих на мундиры какой-нибудь величественной армии.
Когда Александра вошла в зал, она почти перестала дышать. Люди выглядели так, словно сошли со страниц модных журналов. Миссис Тук сшила ей прекрасное платье, но девушка с точностью до пенни знала, во сколько оно ей обошлось. Эти дамы красовались в платьях, сшитых руками мастеров, в шелках и атласах, вышитых ангелами. Веера, которыми дамы обмахивали лица, стоили дороже, чем весь гардероб Александры. Их платья, прически, разговор, их лица — все казалось прозрачным, с холодком, даже смех, который, как аромат редких духов, носился в воздухе. И кроме Драмма с Эриком, в комнате находились одни только женщины.
Александра и возмутилась, и опечалилась. Она надеялась повидать Драмма. Вместо этого она увидела графа Драммонда, сидящего в кресле с высокой спинкой, его скучающе полузакрытые глаза, на худом лице играла ледяная улыбка. Он полностью соответствовал образу томного, элегантного, богатого и могущественного джентльмена, который может заставить самых красивых леди Лондона стараться привлечь его внимание — и ему это безразлично.
Потом Драмм посмотрел на нее, и она заметила, как в его прозрачных глазах заиграла жизнь. Он улыбнулся ей и заговорил, и она снова увидела прежнего Драмма. Но миссис Тук была права, подумала Александра, теперь ей никогда не забыть, кто он такой на самом деле.