Она опустила взгляд на лежавшую перед ней страницу и уже собиралась вновь взяться за дела, когда у ее столика остановился знакомый режиссер. После того как он ушел, Эллин еще несколько минут бросало то в жар, то в холод. Она пыталась овладеть собой, упрекая себя в излишней мнительности. В словах человека, который только что разговаривал с ней, не было скрытого смысла, просто у него привычка – смотреть на собеседника с таким видом, будто он не верит собственным ушам. Нет, ей нечего бояться, нечего стыдиться. Если не считать опасений, что кто-нибудь узнает о ее вчерашней поездке голышом по Беверли-Хиллз в компании Клея Инголла.
Эллин не следовало соглашаться, но она не могла забыть того возбуждения, которое испытала, сидя рядом с Клеем и наблюдая за тем, как действует на него ее нагота. Застань ее кто-нибудь в таком виде, она умерла бы со стыда, но в те сладостные мгновения это не имело никакого значения. К счастью, когда они выезжали за ворота, охранник хлопотал у встречного автомобиля и не увидел ее, а как только пришло время возвращаться, Эллин уговорила Клея достать из багажника ее пальто. Она не имела ни малейшего понятия, в какой миг ее заметили – пока машина колесила по улицам или когда стояла у светофора. Всю дорогу Эллин не отрывала глаз от лица Клея, а по возвращении они предались любовной страсти и повторили то же самое утром перед тем, как она отправилась на работу. Но теперь Эллин спрашивала себя, стоят ли эти наслаждения того ужаса, который испытали бы ее родители, развернув газету и увидев свою дочь в таком постыдном виде. От одной мысли об этом ее замутило, ведь даже ребенком она никогда не раздевалась перед отцом, и каково ему будет увидеть, как дочь выставляет себя напоказ, и знать при этом, что вместе с ним на нее смотрит весь мир…
А что сказали бы люди, окружавшие ее в эту минуту, ее друзья, коллеги? Каково было бы ей сидеть среди них сейчас, если бы в утренней газете появилась фотография, на которой она снята голышом в машине рядом с Клеем Инголлом? Вряд ли они придали бы этому уж очень большое значение – Лос-Анджелес видывал и не такое, – но для Эллин подобная публикация стала бы сущим кошмаром. Она неустанно пеклась о своей репутации, но теперь безупречному образу, который она с таким трудом создавала, грозила смертельная опасность.
Заметив Фаргона, поглощенного беседой с вице-президентом «Сони», Эллин поспешно отбросила мысли о личных неурядицах и сосредоточилась на Маккане. На мгновение ее охватили страх и неуверенность, но она тут же усилием воли подавила приступ малодушия. Она тщательно проработала досье на Маккана и ничуть не сомневалась в том, что ей удалось нащупать его ахиллесову пяту. В сущности, у него было два слабых места, и более всего Эллин занимало второе – она до сих пор не могла уразуметь, какие причины побудили столь талантливую актрису, как Мишель Роу, покинуть Майка Маккана в пору расцвета своей карьеры и отправиться спасать мир. Разумеется, Эллин знала официальную версию – на Мишель якобы оказал сильное впечатление телесериал о Боснии, она была не в силах противиться зову души, – однако все эти заявления сделал ее агент, но ни сама Роу, ни Маккан не проронили по этому поводу ни слова. Эллин оставалось лишь гадать, какие обстоятельства столь круто повернули жизнь Мишель. Было неясно, удастся ли их использовать, но Эллин чувствовала, что в этом деле стоит покопаться, вдруг найдется что-нибудь интересное.