— Виктория, — промолвил Роберт, стараясь говорить спокойно и терпеливо, что было весьма непросто, учитывая раздающиеся со всех сторон вопли. — Я должен тебе кое-что сказать.
Она подняла голову и отерла слезы со щек: сочувствие и возмущение окружающих ее женщин придало ей храбрости.
— Я не желаю иметь с тобой никакого дела, — всхлипнув, произнесла она. — Не желаю, слышишь?
Ее реплика имела успех у женской аудитории — тетушка Роберта подсела к ней с другой стороны, не занятой вдовствующей герцогиней Бичвуд, и тоже обняла ее с материнской нежностью.
— Тетушка! — в отчаянии воскликнул Роберт.
— Что ты сделал с этой бедняжкой? — сурово спросила его миссис Брайтбилл.
Роберт уставился на нее с разинутым ртом. Так, похоже, все женщины Британии — кроме, может быть, этой мерзкой леди Холлингвуд, — ополчились против него, встав на защиту Виктории.
— Я всего лишь попросил ее руки, — огрызнулся он. — Как вы считаете, это очень неприлично?
Миссис Брайтбилл снова повернулась к Виктории с выражением сочувствия и живейшего интереса.
— Он и в самом деле просит вашей руки, бедняжка вы моя. — Она понизила голос на целую октаву и продолжала; — А у вас есть причины, по которым вам необходимо принять его предложение?
Харриет не сводила с них удивленных глаз. Даже ей было известно, что это означает.
— Конечно же, нет! — возмущенно воскликнула Виктория. И, прекрасно понимая, что это будет стоить ему сейчас больших неприятностей, но все еще злясь на него, добавила с нескрываемым злорадством:
— Он пытался меня скомпрометировать, но у него ничего не вышло.
Миссис Брайтбилл вскочила на ноги с неожиданной для ее возраста и комплекции резвостью и в гневе опустила свой ридикюль на голову племянника.
— Как ты посмел! — вскричала она. — Эта бедняжка — благовоспитанная, порядочная девушка, несмотря на плачевное положение, в котором она оказалась. — Она замолкла на полуслове, только сейчас осознав, что ее племянник — граф, ни больше ни меньше! — делает предложение модистке, и обратилась к Виктории:
— Вы же из порядочной семьи и получили хорошее воспитание, я не ошибаюсь? Это видно по вашим утонченным манерам.
— Виктория — сама кротость и доброта, — заметил Роберт.
Та, о ком шла речь, презрительно фыркнула и пропустила его комплимент мимо ушей.
— Ее отец — священник в Белфилде, — добавил он и затем вкратце рассказал их историю.
— О как все это романтично! — вздохнула Харриет.
— Никакой романтики я тут не вижу, — отрезала Виктория. Затем добавила, смягчившись:
— И не забивайте свою юную головку мечтами о романтическом побеге с возлюбленным.