— О да. Обещаю не разочаровать вас.
— Разочаровать меня? — Он покачал головой, и вся его ироничность и лукавство исчезли. Медленным, чувственным движением он провел пальцем по ее лицу, как бы запоминая его изящные контуры.
Наступило молчание, прерываемое только шорохом от возни белки в ветвях, перепрыгивающей с одного дерева на другое в поисках убежища. Значит, приближается вечер, а с ним темнота.
— О Господи, — выдохнул. Эшфорд, — идемте в дом. — Он выпустил ее руку, и лицо его стало столь же напряженным, как и тон. — Увы, я не ручаюсь за себя.
— Я бы не стала возражать, — призналась Ноэль. Что-то сверкнуло в его удивительных глазах.
— Вот как? Не стали бы? — пробормотал он,
— Нет. — Она вглядывалась в его мужественные черты, пытаясь понять, как он отнесся к ее признанию, — Это вас беспокоит? — спросила она.
— Вовсе нет, — ответил он, поднося ее руку к губам. — Это меня волнует. Вы волнуете меня. И гораздо больше, чем следовало бы. — Он коснулся указательным пальцем ее губ, словно останавливая возможный протест. — Позже, — пообещал он тихо и подтолкнул ее в сторону дома, — мы продолжим этот разговор позже.
Обед был сервирован весьма элегантно, и несколько десятков гостей, присутствовавших на нем, были удовлетворены вниманием хозяев. Все семейство Торнтон было в сборе, кроме младшей дочери Лорэл, которая, как узнала Ноэль, поправлялась после родов и оставалась дома с мужем, двухлетней дочерью и новорожденным сыном.
Джульетта, сестра-двойняшка Эшфорда, женщина ослепительной красоты с золотисто-каштановыми волосами, серо-стальными глазами, острым и метким языком, была достойной парой своему мужу, красивому и статному Карстону. Блэйр и Шеридан, младшие братья Эшфорда, совсем не походили друг на друга. Блэйр отличался правильными аристократическими чертами лица и задумчивыми зелеными глазами. Шеридан же излучал насмешливое и лукавое обаяние: серые глаза его искрились весельем, а в улыбке было что-то плутовское.
Герцог, показавшийся Ноэль постаревшим двойником Эшфорда, сидел на хозяйском месте в торце огромного длинного стола красного дерева, а герцогиня, благороднейшая и прелестная леди, на противоположном. Сама Ноэль оказалась рядом с герцогиней и ее детьми, братьями Эшфорда, и ей представилась возможность понаблюдать за ними, узнать их поближе. Эшфорд сидел на другом конце стола рядом с ее и своим отцом.
Парадная торжественность столовой в Маркхеме с хрустальными канделябрами, позолотой и коврами нейтрализовалась непринужденной атмосферой, царившей за столом, — веселой болтовней, дружеским подтруниванием, прерываемым веселым хохотом на том конце длинного стола, где посадили Ноэль, Джульетта и ее братья задавали тон, и шутки не иссякали. Беседа так увлекала Ноэль, что порой она, забывала о присутствии Эшфорда.