— А ваша мама позволит вам это сделать?
— Я убегу, спрячусь, пойду на что угодно, но не позволю ей втягивать меня в свои интриги, не стану марионеткой в ее руках! — горячо воскликнула девушка.
— Все это не так просто, — спокойно сказал граф.
Она ничего не ответила. Взглянув на нее, граф подумал, как живописно выглядит ее тонкий силуэт на серебристом фоне озера.
Ему пришло в голову, что немало найдется мужчин, которые с радостью отдадут ей свое сердце и будут любить ее так, как она того желает.
Тем не менее граф был абсолютно уверен — каким бы жестоким и несправедливым это ему ни казалось, — что рано или поздно все ее воздушные замки рухнут под напором непреклонной решимости и железной воли ее матери, и ее выдадут замуж, совершенно не спрашивая ее мнения и не интересуясь ее выбором.
— Я знаю, о чем вы думаете, — очень тихо произнесла Калиста. — Но, поскольку я сейчас старше, чем были в свое время Амброзина и Берил, когда мама с ними все это проделала, и поскольку, смею надеяться, ума у меня побольше, чем у них, никому не удастся ни запугать, ни заставить меня сделать что-либо против моей воли.
— Будем надеяться, что вы правы, — ответил граф. — В то же время я предвижу, сколько трудностей и ловушек вас подстерегает, особенно если ваша мать будет вести себя так, как вы мне только что рассказали.
— У мамы за ее прелестной, очаровательной внешностью и кажущейся беспомощностью кроется железная воля.
Калиста говорила так хладнокровно и бесстрастно, точно обсуждала достоинства и недостатки посторонней женщины.
— Я должен поблагодарить вас за ваше предупреждение и за то, что вы были так откровенны и искренни со мной, — начал граф. — Я тоже хочу быть с вами честным, Калиста. Признаюсь, что, как и у вас, у меня нет никакого желания вступать в брак. Если хотите знать, я вообще решил остаться холостяком.
— В таком случае, будьте осторожны, не попадитесь в мамину ловушку! — посоветовала девушка. — Нам нельзя оставаться с вами наедине — ни на один миг! Сегодня вечером, за обедом, я села не на то место. Мама наверняка ужасно рассердилась, и завтра мне еще попадет за это. Волей-неволей придется нам сидеть за столом рядом.
— Мне не хотелось бы, чтобы вы сочли меня грубияном, — заметил граф. — Должен сказать вам, что вы очень интересная девушка и уж, без сомнения, совершенно непредсказуемая!
— Мне бы хотелось поговорить с вами о ваших лошадях, — сказала Калиста. — Почему вы даете им греческие имена?
— Так же, как и ваше греческое имя, они кажутся мне гораздо более звучными и красивыми, чем обычные лошадиные клички.