– Спасибо, – пробормотала она.
Искоса поглядывая на Сильву, Джесси смогла его рассмотреть. Это был крепкий мужчина с курчавыми черными волосами и серыми, почти бесцветными глазами. Взгляд этих глаз был неприятен.
Джесси шагнула в сторону, но Сильва схватил ее за руку.
– Какая шустрая, – усмехнулся он и прикрепил к ее связанным рукам веревку. – Попробуй только пойти дальше, чем позволит длина веревки, и я надаю тебе по заднице, ясно?
Джесси кивнула. Мысль о побеге приходила ей в голову, но сейчас было важнее другое, нечто более прозаическое. Зайдя за уступ скалы, она справила малую нужду и вернулась.
– Если ты дашь мне слово не бузить, – снова предупредил ее Сильва, – я позволю тебе ехать верхом, а не болтаться на лошади как мешок с овсом.
Дать слово означало солгать, но Джесси не колебалась ни секунды. Что за вздор – бояться нарушить слово, данное вору?
– Честное слово, – сказала она кротко. Если ей удастся заслужить его доверие, то, может быть, потом у нее появится шанс убежать.
Они сели на лошадей, и Сильва привязал ее руки к седлу так, чтобы она могла за него держаться – и только. Джесси чувствовала себя разбитой – ребра болели, спина ныла, челюсть распухла. Но это можно перетерпеть, гораздо хуже висеть вниз головой, когда вся кровь приливает к лицу.
Она подумала: обнаружил ли кто-нибудь тела Пэдди и других мужчин, ищут ли ее, да знают ли вообще, что она пропала? А что станет делать Джейк, когда узнает? Он пришел бы ей на помощь, обязательно кинулся бы спасать свою компаньоншу, если бы мог оказаться поблизости. Но он далеко, в Сан-Франциско, время неумолимо бежит, ему не успеть… Может быть поздно.
Джесси вздрогнула от этой страшной мысли. Придется позаботиться о себе ей самой, раз уж заварила все это, так теперь надо расхлебывать. Никогда еще она не чувствовала себя такой одинокой.
Так она и ехала, то размышляя, как сбежать, то с нежностью вспоминая Джейка. Хорошо, что она отдалась ему, по крайней мере теперь, когда она познала радости любви, и умереть не страшно. Она вспомнила ту волшебную ночь, минуты наслаждения, объятия и поцелуи, и ее охватила сладкая истома. Испытал ли Джейк такое же удовольствие от близости с ней? Хотелось бы в это верить…
Но потом ее мысли вернулись к происшедшей трагедии, и настроение совсем испортилось. На дороге остался лежать истекающий кровью Пэдди. Алек и сопровождавшие их конвоиры погибли. «Это я во всем виновата! Все погибли из-за меня…» – в отчаянии повторяла она про себя, и глаза ее наполнились слезами. Нет, она же Таггарт, черт побери! Нельзя позволить себе плакать, надо собраться с силами и бороться до последнего вздоха.