И все же он выглядел плутишкой. О'кей, может быть, я ошибся?
В это время к нам подошел представительный тип и сказал, обращаясь к моему пареньку:
— Спасибо, что заменили меня, мистер Блэнд. Что-нибудь не в порядке?
Я быстро направился к выходу.
— Одну минутку, вы! — окликнул меня плутишка. Но я уже выходил из дверей…
Я влез в «кадиллак», завел его и свернул прямо на Хоуп-стрит.
Я сделал очень много. Но все же не добился результата. Может быть, я действовал не правильно. Но если бы мой метод сработал, все было бы слишком просто.
Я потягивал прохладное, пенистое пиво, сидя в «Сирокко» на Алварадо у Одиннадцатой. У меня было время поразмышлять, я пытался сложить два и два. У меня выходило что угодно, но не четыре.
Через улицу, наискосок, вторым от угла возвышался большой бревенчатый дом. Он, единственный во всем квартале, походил на здание меблированных комнат. Капитан Сэмсон говорил мне, что маленький Гарри Зеркл живет здесь, на Алварадо. Итак, если он жив и дома, я должен обнаружить его здесь. Вопрос в том, что я буду делать, если я его найду. Вероятно, он совсем не расположен принимать посетителей, которые суют нос в его частную жизнь. Особенно сейчас.
Возможно, он расскажет мне все о воришке, который был причиной того, что у Зеркла испортились отношения с Флемингом Драконом. Но такая возможность казалась мне столь же далекой, как Далай-лама. Дракон заставил этого маленького человечка расколоться самым простым способом — он выбил у него признание. То, что сработало однажды, могло сработать и во второй раз. Но я не мог себе представить, что пойду по стопам Дракона.
Если я просто поднимусь и спрошу Зеркла, скорее всего, я получу от ворот поворот. Даже если мне удастся войти, увидеть его и вежливо задать ему вопрос. Зеркл наверняка рассмеется мне в лицо.
Я обдумывал ситуацию с минуту, потом допил пиво и подошел к бревенчатому дому. С шумом поднявшись по деревянным ступеням, я позвонил. Предварительно я достал из кармана пиджака карандаш и заткнул его себе за ухо.
Дверь открыла плосколицая старая карга лет пятидесяти, чьи формы уже много лет тому назад расплылись, как тесто.
— Комнат нет, — выглянув из-за двери, сказала она. — У меня все занято.
— Нет-нет, мадам, — с улыбкой перебил я ее. — Я просто хотел бы повидать одного из ваших постояльцев. «Мадам». Ей явно понравилось это обращение.
— О, конечно, — смягчилась она. — Кто вам нужен?
— Мистер Зеркл, мадам. Гарри Зеркл.
— О, Гарри, да? — Глаза ее сузились и стали ползать по моему лицу, словно пауки. — Он съехал. Он жил здесь, но съехал. Я, право, не знаю, куда он отправился.