Я встал.
— Хорошо. Я очень ценю ваше старание, мистер Скотт. Может быть, выпьете чего-нибудь перед уходом?
— Нет, спасибо. Я это сделаю в зале за ужином. У меня урчит в желудке.
Дверь в кабинет немедленно раскрылась, и в комнату втиснулся краснорожий тип. Я вышел впереди охранника в холл и у арки сказал ему:
— Чарли, ты влезаешь и вылезаешь без всякого предупреждения.
Он указал на стену за бархатной занавеской.
— Звонок, — сказал он. — Босс звонит, когда я ему нужен.
— Ну, я уже взрослый мальчик и теперь сам найду вход и выход.
Он покачал головой:
. — Приказ босса. Он хочет, чтобы было так. И я не стану с ним спорить. — Его большое лицо расплылось в широкой улыбке. — Я же должен хоть что-то делать.
Я ответил, что он прав, и вышел в зал. В меню опять были ребрышки, но я заказал толстый бифштекс. Глория вышла из своей уборной и выпила со мной, пока я разделывался с бифштексом. Она затеяла легкий разговор и старалась выудить из меня что-нибудь по поводу дела. В своем золотистом вечернем платье с большим вырезом, открывавшим предмет ее гордости, она выглядела роскошно. Я убедил певицу, что не смогу сегодня вечером проводить ее домой. Она надулась и позволила мне уйти.
Когда я шел к выходу, пересекая гардеробную, Максайн сказала:
— Не верю своим глазам! С тобой никто не идет под руку!
— Наверное, кто-то проскользнул раньше, — рассмеялся я. — А если серьезно, я решил: мне нужна одна тоненькая блондинка — или никто.
— Эта тоненькая блондинка — я? — кокетливо спросила девушка.
Она закинула руки за голову и принялась покачиваться из стороны в сторону. Она была очень гибкой и делала это изящно. Я сделал ей комплимент. Сказал, что она вылитая Саломея. Разве что без покрывал. И ушел, не дожидаясь, пока Максайн начнет изгибаться еще сильнее. Нельзя сказать, чтобы мне это не нравилось.
* * *
Я оставил «кадиллак» припаркованным на углу. Было уже больше семи часов вечера, и на Уилширском бульваре, рассеивая темноту, зажглись огни. Я вошел в аптеку, нашел телефонную будку и позвонил Сэмсону.
— Сэм, это Шелл, — сказал я. — Сообщил тебе Келли о том, что произошло вчера вечером?
Его голос был каким-то натянутым, напряженным. Я почувствовал: что-то случилось.
— Нет, — ответил капитан. — И не думаю, что сообщит. Ты его видел?
— Да, а что? — заволновался я.
— Когда это было? — прервал он меня.
— Примерно пару часов назад. А что случилось? Разве Келли не говорил с тобой?
— Нет, не говорил. Шелл, Келли мертв. Его слова дошли до меня не сразу, но все же дошли. Сначала я подумал, что Сэмсон меня разыгрывает, но потом осознал весь ужас сказанного. Значит, они схватили его. Спектакль, который Томми разыграл прошлой ночью, закончился тем, что малыша убили. И я отчасти был в этом повинен.