Между двумя участками тянулась низкая кирпичная стена, и я перемахнул через нее, как через игрушечный барьер. На той стороне был тоже травяной газон, поэтому при беге мои шаги были едва слышны. Прямо передо мной стоял пустой автомобиль, новый «корвейр», это была машина того стрелка. Сначала я этого не знал, но понял в течение нескольких следующих секунд.
Мой расчет строился на том, что этот выродок все еще подстерегает меня, думая, что я стою у того же угла дома Вивиан. Он ждет, когда я высуну голову, чтобы снести ее. Но меня все нет и нет. Он подумает, что потерял меня, ему надоест ждать, и он решит быстро исчезнуть отсюда, чтобы попробовать сделать все в другой раз. Таков, на мой взгляд, был ход его мыслей.
Я все бежал, до тротуара, а потом свернул налево — и увидел прямо перед собой здоровенного громилу, который бежал к автомобилю, с тяжелым пистолетом 45-го калибра в руке. Но дуло его пистолета смотрело вниз, а у меня он был поднят, и все, что мне оставалось сделать, — это только чуть-чуть изменить его положение, чтобы прицелиться прямо в середину его тела.
Мы увидели друг друга одновременно. Но все же была маленькая разница. Я-то ожидал увидеть бандита. И этой маленькой разницы оказалось вполне достаточно. Если бы мы оба продолжали бежать, то мы врезались бы друг в друга. Но каждый из нас попытался остановиться. Я сбавил скорость и даже немного проскользил по тротуару, согнув ноги в коленях, а он хрипло закричал от неожиданности и направил на меня пистолет.
Но я раньше спустил курок пистолета. Пуля угодила ему в верхнюю часть груди, но парень устоял на ногах. Он тут же выстрелил. Пуля попала в тротуар позади меня и с завыванием рикошетом отскочила от бетона. Бандит был совсем близко от меня, когда я сделал второй выстрел, и только потом мы столкнулись, довольно сильно. Ствол моего кольта уперся ему в живот, я втиснул его поглубже и выпустил в него третью и последнюю пулю.
Но столкновение наших тел было еще сильнее, чем удар пули, и он грохнулся на землю. Бандит упал на бок, пистолет, грохоча по бетону, отлетел прочь. Потом повернулся и с трудом сел, упершись руками в тротуар. Так сидел он несколько мгновений с выражением смятения на лице. Потом кровь хлынула из всех трех дыр в его теле.
Детина зарычал, подался вперед, подтянулся на руках и, шатаясь, поднялся на ноги. Это был крупный сукин сын и очень сильный. Вернее, он был очень сильным. Поднятые кулаки бандит медленно сжимал и снова разжимал. Но он не мог достать до меня. Было уже поздно. Его горло судорожно задергалось. Рот открылся. Он издал странный звук, и на его губах показалась кровь, которая начала заливать подбородок.