Темной и душной ночью, вооруженные автоматами, прихватив с собой гранаты и бутылки с зажигательной смесью, мои «разведчики» через лес и придорожные кусты пробрались к автостраде. Залегли в кювет. Вышедшая из-за туч луна осветила узкую ленту шоссе Москва — Минск. Асфальт ее блестел враждебно и холодно.
В течение нескольких предыдущих дней мы отходили медленно, по пятам преследуемые гитлеровцами, иногда даже обгонявшими нас, что создавало непрерывную угрозу окружения. Но в этот день мы оторвались от противника. Теперь ребята фактически вернулись назад, оказавшись метров на восемьсот впереди нашей линии обороны.
Расчет их был прост. Фашисты, привыкшие идти за нами вплотную и теперь ощутившие впереди некоторую пустоту, обязательно должны были выслать вперед разведку. Надо было дождаться ее у шоссе, неожиданно напасть и взять в плен «языка».
Ждать ребятам пришлось долго. Ночь подходила к концу. Ее спасительная темнота сменилась серыми предрассветными сумерками.
— Не повезло, — тихонько сказал Троицкий.
В это время вдали послышался шум приближавшихся машин и характерный треск мотоциклов. По дороге шли два бронетранспортера в сопровождении пяти мотоциклистов. Машины почти поравнялись с засадой, когда раздалась негромкая команда:
— Давай!
Шоссе вздрогнуло от разрыва гранат. Еще несколько мгновений — и вспыхнули подожженные машины. Автоматные очереди секли фашистов, пытавшихся убежать в лес. Ребята уничтожили почти весь разведдозор, но офицера взяли живым. Быстро связали ему руки и бросились в сторону нашего расположения. Вся операция заняла пять-шесть минут.
Когда, возбужденные и радостные, они привели немца на командный пункт, над горизонтом уже вставало солнце.
Пленный фактически был взят при ярком свете утренней зари.
— Товарищ капитан, — доложил Печников, — ваше приказание выполнено. Взят в плен обер-лейтенант. Потерь нет.
Я допрашивал его сам. Обер-лейтенант рассказал немало существенно важного относительно ближайших планов нашего непосредственного противника.
Шаг за шагом с тяжелыми боями отступаем мы к Москве. Завтра в сводке Информбюро по радио о нашем участке фронта скажут: «Наши войска отошли на заранее подготовленные рубежи в районе города Орша…»
Они действительно подготовлены, эти рубежи. Две недели женщины и подростки города и окрестных деревень рыли для нас противотанковые рвы, окопы и траншеи, укрепляли перекрытия блиндажей, прокладывали ходы сообщения. Но даже занять готовые оборонительные сооружения в собственном тылу и приготовиться встретить врага было нелегко. Гитлеровцы шли за нами следом. Отдельные их части и соединения то и дело вклинивались в нашу оборону. Линия фронта уже не походила на линию, это были, скорее, зубцы вонзившихся друг в друга гигантских шестеренок…