Катерина все-таки увела Дарину в ее комнату и стала тихим голосом успокаивать:
— Не бойся, милая, твоя мама тебя не выдаст. И защиту вы с ней найдете — не в монастыре, так у князя Даниила. Не бойся, не плачь.
Дарина не плакала, но предчувствие близкой беды холодило ей сердце. Едва закрылись ворота за боярином Карпом, как она прибежала к матери и, обнимая ее, стала увещевать:
— Мамочка, родная моя, лучше смерть, чем жизнь с этим злодеем! Ты ведь меня не выдашь за него, правда?
Синие глаза матери ласково взглянули в такие же синие, но еще по-детски круглые глаза дочери.
— Никогда не выдам, голубка моя, не бойся, — сказала Ольга, погладив шелковистые пепельно-русые волосы дочери. — Только надо нам с тобой поторопиться, чтобы через неделю нас уже здесь не было. Когда наши земли будут принадлежать монастырю, боярин Карп не станет нам угрожать.
— Значит, монастырь… — Дарина слегка отстранилась от матери и перевела взгляд на окно, в которое пробивался яркий солнечный луч.
— Да, мое дитя, — вздохнула мать. — Знаю, что ты не создана быть монахиней, но другого выхода у нас нет.
— А если поехать к князю? — с надеждой спросила Дарина.
— Мне надо об этом подумать. — Ольга сжала губы и сдвинула брови. — Завтра я скажу тебе свое решение.
На другой день Ольга ушла советоваться с батюшкой Епифанием, а Дарина, предоставленная на время сама себе, стала готовиться к предстоящему свиданию с Назаром. Она закончила вышивать ворот и рукава своей новой сорочки, вытащила из сундука нарядную красную юбку и тщательно расправила на ней все складки. Потом расчесала волосы, заплела их в косу, перемежая разноцветными лентами, а на висках и над ушами оставила несколько легких игривых завитков. Разглядывая себя в зеркало, девушка осталась довольна своим лицом: оно было таким нежным и миловидным, что, пожалуй, она бы и сама в него влюбилась, если бы вдруг стала мужчиной. С затаенным волнением Дарина подумала о том, как, должно быть, удивится Назар, когда увидит ее, такую красивую и нарядную, у ручья. Ведь он, наверное, всерьез и не надеется, что знатная боярышня придет на свидание к нему, простолюдину.
Ближе к вечеру, когда Дарине уже пора было уходить на свидание, вернулась мать и, увидев дочкины приготовления, удивилась:
— Или у тебя какая радость, что ты вдруг так нарядилась? И куда это ты собралась? Уж не на сельское ли гулянье?
Дарина отвечала, опустив глаза:
— Позволь мне, мама, хоть немного повеселиться перед уходом в монастырь. Ведь я еще только начинаю жить, а скоро буду заперта в обители, среди монашек.