— Андромеду?
— Созвездие, — сказала она не без гордости. — Названо так в честь Андромеды, дочери Цефея, царя народа мореплавателей, и его прекрасной супруги царицы Кассиопеи.
— Расскажите поподробнее, — попросил Кит, почти уверенный, что она прогонит его. Он ведь был простолюдином, покрытым шрамами, и солдатом. А она — леди. Она терпела его общество, когда ей ничего другого не оставалось, но теперь, конечно, Кейт от него отстранится. И конечно, с любезным видом. Она даст ему отпор, сохраняя образцовые манеры.
— Если собираетесь слушать, то присядьте.
Сесть можно было только рядом с ней, больше некуда.
— Мне бы не хотелось садиться.
— А мне не хотелось бы вывихнуть себе шею. Вы, знаете ли, очень высокий. И вы кажетесь еще больше, когда пытаетесь довести до моего сведения какую-нибудь точку зрения, что вы делаете весьма часто.
Кит настороженно посмотрел на нее и удивился, увидев, что она насмешливо улыбается. И все его намерения уйти тотчас же рухнули.
— Разве только вы чувствуете потребность в преимуществах, которые дает вам ваше высокое положение?
Он сел.
— Мое положение, как вам хорошо известно, во всех отношениях ниже вашего, — сердито сказал он. — А теперь расскажите о Кассиопее.
— Итак, — начала Кейт, — Кассиопея похвалялась, что она красивее своей соседки, госпожи морской богини. Такие заявления не только говорили о ее прискорбно дурных манерах, но также о полном отсутствии рассудительности, поскольку греческие богини не отличались мягкосердечием. Но вот что касается отмщения, в этом они знали толк.
Кейт шаловливо улыбнулась и сразу похорошела. Лучше бы она оставалась такой, как раньше. Эта молодая, с блестящими глазами Кейт была слишком притягательна, слишком оживленна.
— Вот как?
— О да. — Она кивнула с серьезным видом. — Мы, смертные, всего лишь жалкие любители, когда дело доходит до отмщения, мистер Макнилл.
Он не стал с ней спорить. У него были свои представления о том, что такое месть и насколько он преуспел в этом деле.
— Оскорбленная богиня потребовала, чтобы ее папочка, которого, кстати, звали Посейдон, покарал смертную царицу за ее тщеславие, — продолжала Кейт. — Будучи любящим родителем, Посейдон согласился, поставив царя Цефея перед ужасным выбором: он должен принести в жертву морскому чудовищу либо свою дочь, либо свою страну.
— Неприятный выбор, — поторопил ее Кит, потому что она замолчала и ее насмешливая улыбка исчезла. — И что же он выбрал?
— Он предпочел стать героем своего народа. — Она говорила с нарочитой легкостью. — Он велел приковать свою дочь Андромеду к скале посреди моря, предоставив ее ждать своей участи, и не просто покинул ее, но даже не дал ей никакого оружия, которым можно было бы защитить себя.