Дэнд легонько хлопнул вожжами по крупам хорошо подобранной пары серых меринов. Наверное, ему не стоило так безжалостно дразнить ее, но она так и напрашивалась на то, чтобы ее поддразнили, а он никогда не мог устоять, если представлялась возможность сбить спесь с мисс Шарлотты Нэш. К тому же слишком уж всерьез воспринимала она свою роль первой сердцеедки высшего света. Было что-то трогательное в том, как ревностно поддерживала она свою репутацию дерзкой девчонки, сорванца. Он улыбнулся.
Она была... удивительной. Поразительным сплавом гордости, практичности, дерзости и скромности, прагматизма и сентиментальности, женщины и девочки. Ее губы были сладкими, как нектар, а поцелуй горячим, как жгучий перец. Ее прикосновение было подобно электрическому разряду и в то же время успокаивало, ее вздохи говорили о покорности и в то же время покоряли.
Улыбка исчезла с его лица.
Вот морока! Ну и что теперь ему со всем этим делать?
Партридж-Холл, Септ – Джеймс-сквер,
22 июля 1806 года
– Ну а теперь ее репутация абсолютно погублена и не поддается исправлению! – заявила графиня Джульетта Кеттл, отправляя в рот кусочек свиной грудинки. Сидевший за столом справа от нее лорд Бо Уинкл недовольно нахмурился. Он симпатизировал Шарлотте Нэш. Она умела поддержать компанию и вообще была весьма привлекательной малышкой.
Сидевшая по его правую руку баронесса Уэлтон, наклонившись над тарелкой, сердито взглянула на графиню:
– Не удивлюсь, если в «Тайме» в течение недели появится объявление.
– Да полно вам! – Графиня слизнула капельку жира с кончика своего пальца. – Для этого дело зашло слишком далеко, не так ли?
– Для некоторых, может быть, и так, – холодно произнесла леди Уэлтон, полные щеки которой покраснели от возмущения, – но для сестры маркизы Коттрелл, несомненно, сделают исключение все, кроме самых тупых педантов да тех, кому и надеяться нечего на то, чтобы попасть в самые высшие круги общества.
Это был, несомненно, успешный ответный удар. Было хорошо известно, что графиня всеми правдами и неправдами давно стремилась взобраться вверх по социальной лестнице, чтобы занять в обществе место рядом с теми, кто до сих пор воздерживался отвечать на ее приглашения.
– Есть вещи, на которые нельзя закрывать глаза потому лишь, что у человека имеются высокие родственные связи, – чопорно произнесла графиня.
– Любовь может заставить на многое закрыть глаза, графиня, – сказала леди Уэлтон.
– Любовь? – удивленно воскликнул сидевший за столом напротив леди Уэлтон молодой человек из высшего общества по имени Росетт, появившийся совсем недавно, под конец сезона, после продолжительного путешествия по американскому континенту.