Росс негромко вскрикнул, и София поняла, что невольно задела рану. Однако он не ослабил хватки. Его дыхание, в котором она различила запах вина, обжигало ее подобно горячему пару.
— Сюда кто-то идет! — испуганно воскликнула она.
Но Россу, казалось, было все равно. Он запрокинул ей голову, и его губам предстала ее белая шея. Их тела соприкоснулись, и София даже сквозь тяжелые юбки ощутила твердость его плоти. Сначала Росс языком коснулся ее губ, а затем впился в них жадным страстным поцелуем. София тотчас ощутила, как ее, обдав горячей волной, тоже охватывает страсть. В ее горле родился странный звук, не то стон, не то всхлип, и она принялась беспомощно извиваться в его объятиях.
Росс положил ей руку на грудь, сжимая ее сквозь плотный лиф платья.
— Только не надо мне лгать, — пробормотал он. — Я успел изучить вас, София! Скажите мне правду! Что все-таки здесь произошло?
Она бессильно обмякла в его объятиях, не зная, что сказать. Она была больше не в состоянии контролировать свои слова и действия. Смятение накатилось на нее мощной, сметающей все на своем пути волной, омывая ей душу, пока та наконец не стала чиста, словно белый морской песок.
— Я не могу, — прошептала она дрогнувшим голосом. — Если я скажу вам правду, вы возненавидите меня, а мне этого не пережить.
— Возненавижу вас? — хрипло переспросил Росс. — Господи, София, как только вы могли такое подумать?!
Он отступил на шаг, отпуская ее, но тотчас застонал, увидев, что в ее глазах стоят слезы. В следующее мгновение его губы вновь припали к ней, жадно и требовательно, руки же принялись судорожно мять на ней одежду, словно пытались избавить их от последней разделяющей их тела преграды. И София отдалась во власть этих рук и губ, словно черпая в собственной уступчивости не сравнимое ни с чем наслаждение. Росс проник языком ей в рот. София покачнулась, на мгновение потеряв равновесие, и, чтобы не упасть, повисла у него на шее. В эти мгновения Росс стал для нее единственной опорой в том мире, который буквально уходил у нее из-под ног. Неожиданно она ощутила под собой мягкую поверхность ковра и только тогда до нее дошло, что он намерен сделать с ней.
— Нет! — прошептала она, но Росс в очередной раз не дал ей договорить, припав к ее губам жадным поцелуем и навалившись на нее всем своим тяжелым телом.
Задрав подол ее платья куда-то вверх, к талии, он потянул за тесемки ее панталон. София принялась вырываться, но он положил свою руку ей на ногу, на обнаженную кожу чуть выше подвязки, нежно поглаживая большим пальцем. Его пальцы подкрадывались все выше и выше, пока наконец не нащупали упругие шелковистые завитки волос.