— Мы были сущие исчадия ада, настоящие дьяволята. — Она сидела в кресле, подтянув колени под подбородок и обхватив их руками. — Какие только прегрешения за нами не водились. Мы воровали в лавках, залезали в чужие дома, крали… — Она умолкла и потерла лоб, словно пыталась облегчить внезапную боль.
— И что же вы крали?
— В основном еду. Мы постоянно были голодны. Семьи, в которых мы жили, были небогаты, им самим едва хватало на жизнь. Когда же наше поведение стало совершенно невыносимым, они от нас отреклись, — с грустью произнесла София и еще крепче обхватила колени. — Виновата во всем, конечно, я. Джон был слишком мал и плохо понимал, что делал. Я же была достаточно взрослой, чтобы отдавать себе отчет в собственных действиях. Я должна была наставлять его, что дурно, а что хорошо, должна была заниматься его воспитанием…
— Но ведь вы сами были ребенком, — заговорил Росс, тщательно подбирая слова, словно понимал, что одно неверное слово, и она сломается под тяжестью своей вины. — И вы ни в чем не виноваты.
София грустно улыбнулась в ответ, отвергая его попытку утешить ее.
— София, — негромко произнес Росс, — а как погиб ваш брат?
Услышав этот вопрос, она вся напряглась, словно борясь с искушением рассказать ему правду. Ей казалось, будто его низкий, грудной голос бередит в душе незаживающую рану. И стоит только поддаться соблазну и излить ему все, что накопилось за эти годы в душе, как он тотчас начнет презирать ее, более того, непременно накажет, а ей никогда не пережить Унижения.
Вместо того чтобы прямо ответить ему, она нервно рассмеялась и под каким-то предлогом вышла из комнаты.
И вот теперь, пока Росс доставал из комода галстук, София вновь задумалась об этом эпизоде. То, что он решил встать. с постели и вновь посвятить себя работе, было ей даже на руку, и, чтобы он вновь не вернулся к этому их разговору, она взялась упорно развивать тему его здоровья.
— Вы окончательно подорвете здоровье! — заявила она ему. — Предупреждаю заранее — в таком случае даже не ждите моего сочувствия. Вы должны в первую очередь прислушиваться к советам доктора и не перетруждать себя!
Подойдя к зеркалу, Росс завязал галстук, лишь слегка при этом поморщившись от боли.
— Кто вам сказал, что я непременно подорву здоровье? — спокойно отреагировал он. — Я должен покинуть эту комнату, ибо в противном случае я просто сойду с ума, — сказал он и встретился в зеркале с ней взглядом. — У вас есть только один способ вновь уложить меня в постель — однако я не думаю, что вы готовы к такому шагу.
София моментально отвернулась, чувствуя, как лицо ей заливает краска стыда. Как близки они стали за это время, коль он открыто говорит о своем желании!