Дона сосредоточенно сдвинула свои прямые темные бровки.
– Когда у вас родятся дети, тетя Лора, – серьезно сказала она, – пусть их будет много, чтобы им не было одиноко.
У Лоры упало сердце, она не могла вымолвить ни слова. Замерев на краю кровати, она глядела в стену перед собой, пытаясь взять себя в руки. Дона погладила ее нежными пальчиками.
– Не грустите, тетя Лора. Я вас люблю.
У Лоры слезы клубочком подступили к горлу.
– И я тебя люблю, – произнесла она сдавленно.
Раздавшийся сзади звук заставил ее повернуть голову, и она увидела Дирка, который исчез за дверью. Его сердитые шаги затихли в коридоре. Лора сжалась. Очевидно, он слышал их разговор о детях и рассердился. Что с ним, он раздражен или расстроен? Уже не в первый раз Лора подумала, что, может быть, именно бесплодие мужа и горечь по этому поводу могли изменить его так сильно. Она считала, что так могло быть. Однако вряд ли. Если бы Дирк желал детей так же сильно, как она, они бы могли иметь их – благодаря искусственному оплодотворению или усыновив ребенка из детского дома. Но он даже не захотел говорить об этом.
Нет. Ему нравится вести такую жизнь, как сейчас, нравится проводить ночь с первой женщиной, на которой останавливался его взгляд. А особое удовольствие он получал, шокируя свою скучную, нравственную супругу! Должно быть, именно желание шокировать ее стояло за предложением, сделанным в пятницу. Желание отомстить за обиду, нанесенную его мужскому самолюбию. Разве не жестоко это с ее стороны сказать, что она не хочет жить с ним, раз он не может дать ей ребенка? А теперь он старается доказать, что может заставить ее желать его близости, не давая ничего взамен, кроме обид и оскорблений. Око за око. Холодный жестокий расчет.
Скрепя сердце Лора еще раз поцеловала Дону и вышла из спальни. Убедившись, что Николас крепко спит, она медленно направилась вниз по лестнице, приняв твердое решение не позволять Дирку расстраивать себя. Во всяком случае, прикоснуться к себе она не даст ни за что!
Войдя в гостиную, Лора замерла на месте.
– Что ты такое делаешь? – не удержалась она от возмущенного возгласа, увидев, что Дирк уже снял смокинг, повесил его на спинку стула и теперь развязывает галстук. Он взглянул на нее с возмутительной учтивостью.
– Я стараюсь чувствовать себя как дома. Думаю, это так называется?
Он подошел к телевизору, стоящему в углу гостиной, взял со стеклянного чайного столика программу.
– Интересно, что у нас сегодня на экране? О! Старый любимец – «Норд-вест» Хичкока. Помнишь, Лора, мы смотрели этот фильм вместе как-то ночью, уютно устроившись на диване. Давно это было.