Добежав до соседней палатки, Мэтт резко остановился, с трудом воспринимая невероятное зрелище, представшее перед ним. В неярком предутреннем свете он насчитал полдюжины весьма изысканных полуодетых девиц, коих ему доводилось видеть, — все они дрожали и тряслись, размахивая обнаженными руками, их ноги и грудь также были обнажены, своим видом они напоминали русалок в лунном свете.
Определенно, никто из них не привык носить скромные и привычные ночные рубашки.
Напротив, они были разодеты в разноцветные шелка и сатин, украшенные разнообразными бантами и оборками. Он с изумлением заметил также корсеты, соединенные с коротенькими французскими трусиками, прозрачные комбинации и коротенькие пышные нижние юбочки, перехваченные красивыми поясами.
И Джейд… Джейд щеголяла в сорочке с глубоким вырезом, которую надевают под вечернее платье, а бретельки, предназначенные для прикрепления рукавов, спадали ей на плечи.
Эта сорочка из блестящего изумрудного шелка, плотно облегавшая ее тело, была сильно присборена на талии и спадала до колен красивыми фалдами. Ее груди казались белыми, как снег, на фоне черного кружева, которым был отделан вырез.
У Мэтта пересохло во рту от такого количества прекрасной плоти, представшей перед его жадным восхищенным взором. Возбужденные крики женщин наконец вернули его к действительности.
— Эта тварь коснулась моей ноги! — причитала Блисс. — У меня нога мокрая!
— Она пыталась укусить меня! — воскликнула Лизетт, ее французский акцент исчез таинственным образом.
— Что же нам делать? Нам надо выгнать его из палатки, — громко заявила Фэнси.
— Да я бы лучше сожгла эту проклятую вонючую палатку, чем снова возвращаться туда. Господи, наши постели и одежда больше не будут пахнуть, как раньше.
— Тьфу! — Это Джейд, когда она, поставив руки в бока, повернулась в сторону палатки. — Разве это не достойный конец так ужасно начавшейся недели?
Мэтт подумал, что ему следует быстро взять ситуацию в свои руки, пока они громкими криками не подняли весь лагерь, и тогда все станут свидетелями умопомрачительного зрелища девушек в их довольно необычной одежде. Если это не приведет к разгулу необузданных страстей, то тогда это не страшно!
— Дамы! Что здесь происходит? — спросил он, привлекая наконец их внимание. И тут же на него обрушился поток взволнованных воплей, когда шесть голосов одновременно пытались ему все объяснить и попросить помощи.
Он поднял руки, пытаясь установить тишину.
— Успокойтесь, а то скоро здесь соберется весь лагерь узнать, что случилось — и увидит то, что видеть не следует.