Теперь, казалось, только несколько слушателей упрямо придерживались своего первоначального настроя. Один из них выкрикнул:
— Это оправдание вашего поведения, преподобный? Объятия с врагом?
Мэтт перевел взгляд на обвинителя.
— Если вы имеете в виду мои отношения с мисс Донован, то она мне не враг, сэр. — Это вызвало негромкий смех.
Мэтт продолжал, оглядывая собравшихся, а тон голоса был увещевательным.
— Я не вижу необходимости оправдываться перед кем-нибудь из вас. Мои чувства к Джейд или ее ко мне — это наше личное дело. Никого больше это не должно касаться.
— Но это касается нас, — продолжал настаивать другой мужчина, смело шагнув вперед и встав напротив Мэтта. — Вы стоите перед нами как человек Бога, лидер христиан, и вы должны быть настоящим примером для тех, кто приходит к вам в поисках благоразумия и руководства в своих действиях.
— И сюда никак не входит прелюбодеяние со шлюхами! — непреклонно заявила одна старуха. Она смотрела на него с вызовом, праведное негодование светилось в ее глазах, а поза была такой непреклонной, словно кто-то привязал к ее спине ручку метлы. — Шарлотт Клевер и Этель Трамбл видели вас так же ясно, как днем.
Раздалось несколько восклицаний, когда Мэтт, буквально онемевший на время, уставился на старую матрону. Потом он откинул назад черноволосую голову и рассмеялся.
— Моя дорогая миссис Мурхед, та симпатия, которая возникла между мной и мисс Донован, никоим образом не подходит под определение прелюбодеяния, так что успокойтесь на этот счет. Даже если бы я был склонен к такому поведению, то вряд ли занимался бы этим там, где всегда найдется много свидетелей. Было бы весьма неплохо, если бы более информированные дамы просветили вас в наиболее Мягкой манере о том, в чем состоит собственно суть прелюбодеяния, чтобы вы никогда больше не обвиняли в этом несправедливо.
— Я тоже надеюсь на это! — насмешливо воскликнула Нелл Дэнсен. — Мы с Карлом знаем преподобного Ричардса уже много лет и подобное утверждение просто смешно!
— Пусть так, — громко вмешалась Шарлотт Клевер, — но похоже, поведение преподобного Ричардса внушает опасения. Мы должны учитывать и благополучие этих маленьких сирот, находящихся на его попечении.
Одному только Господу Богу известно, чему научатся эти малыши, постоянно общаясь с проститутками.
— Ох, да ты бы помолчала, Шарлотт, чтобы не показаться еще глупее, чем ты есть на самом деле, — посоветовала Тилда Браннер. — Я видела, как эти девицы обращаются с детьми, и скажу вам, что любая из них окажется лучшей матерью, чем ты. Ты сама далеко не образец совершенства, иначе ты бы не кричала, как сварливая женщина, на этого маленького глухого мальчика прошлым вечером, когда присматривала за детьми вместо преподобного. Тебя мог услышать весь свет, только не этот малыш, ведь ты орала, как идиотка. А когда старшая девочка, Бет, пыталась прийти ему на помощь, я видела, как ты схватила ее и так толкнула, что она едва не выбила себе все зубы. Я была так потрясена, что хотела вмешаться и поступить с тобою точно так же, но потом подумала, что это не мое дело.