В панике она повторяла себе, что больше не допустит этого, но тело уже не повиновалось ей. Не в силах пошевелить даже кончиками пальцев, она будто во сне ощущала, как Джеймс, слегка ослабив объятия, теперь гладит ее по волосам так ласково и нежно, как он делал это когда-то. Его замедленные движения пробудили в ней целый вихрь забытых воспоминаний. “Зачем, зачем?” — повторяла она про себя, но уже не в силах была удержать восставшее, изголодавшееся по любви тело.
Голова Вин как-то сразу отяжелела, и ей захотелось склонить ее к нему на плечо. Казалось, ее кожа жадно впитывает в себя каждое прикосновение Джеймса. Грудь налилась и заболела той знакомой, давно не испытываемой сладкой болью.
— Да разве он так тебя целует, Вин? — услышала она сразу же ставший хриплым голос Джеймса. Он, едва дотрагиваясь губами, целовал ее шею и плечи. Все кружилось перед глазами Вин. На нее нахлынули давно, казалось, вычеркнутые из памяти воспоминания о прошедшей юности.
— Или так? — Он нежно коснулся губами маленького ушка Вин, слегка дунул в него, потом, мягко сжав ее волосы, откинул ее голову назад и, как бы любуясь, посмотрел ей в лицо.
Откуда-то издалека до нее доносился слабый голос разума. Он побуждал ее отодвинуться от него, но Вин уже охватил жар любви, который приказывал ей еще плотнее прижаться к нему. Сколько лет в своих мечтах она жаждала, чтобы Джеймс вот так, легко и ласково захватывая губами, целовал каждый дюйм ее тела!
Когда-то, давным-давно, он так любил ласкать ее! Руки Вин помимо ее воли робко потянулись к Джеймсу. Обнимая его, она еще сильнее ощутила исходящее от него тепло. Ее сердце забилось быстрее. Неужели она все еще способна испытывать подобные чувства? Ведь ей казалось, что все почти забыто…
Почти, но не до конца. Ни одна женщина не забудет человека, который дарил ей такое наслаждение… Собирая последние силы, Вин пыталась закричать, чтобы он не смел ее трогать, напомнить ему, что они уже не любовники, а враги, но ее губы помимо воли тянулись к нему…
Когда она все же приоткрыла губы, чтобы робко попросить его оставить ее в покое, Джеймс вместо того чтобы освободить ее, еще крепче сжал в объятиях и прильнул жаркими губами к ее губам.
Она уже давно забыла, какие чувства испытывала, когда ее так пылко целовал мужчина, человек, который так хорошо изучил все ее тело и который так умело вызывал в ней ответный прилив страсти. И сейчас ему быстро удалось довести ее до состояния полного исступления.
— Вин.., любимая…
Казалось, она каждым нервом ощущала тяжелые толчки его сердца, и они возбуждали ее даже сильнее, чем его страстный шепот.