Но Леха взглянул на них лишь мельком. Другое привлекло внимание вора. На прикрепленной к потолку металлической перекладине висел в буквальном смысле распятый человек. Похоже, он потерял сознание, потому что его лысеющая голова с жидкими пучками светлых длинных волос была безвольно опущена на грудь. Человек был таким худым и тщедушным, что смахивал на книжное изображение библейского мученика.
И все же Саюшкин узнал его. И от этого сразу превратился в заледеневшего истукана.
Это был Микита Москаленко. На его теле не осталось ни одного живого места. Видимо содержателя "малины" избивали долго и основательно. Пол под ним блестел от воды. В углу, возле "гусака" с краном, стояло и пластиковое ведро, с которого окатывали истязаемого, когда он терял сознание.
– Эта сволочь еще жива? – строго спросил смуглый.
– Мы работаем, как вы учили, – ответил один из бойцов тонким чистым голосом. – Отключился, скоро очнется.
Девочка! Саюшкин глазам своим не поверил. Она была тоненькая, словно тростинка, но по тому, с каким достоинством держалась, Леха не без удивления отметил, что эта пацанка заправляет всеми остальными. Которым тоже, как и ей, исполнилось лет тринадцать-четырнадцать.
– Марлик! Давай нашатырь, – приказал смуглый. – Нам тут недосуг прохлаждаться.
Белобрысый подошел к столу на колесиках (он стоял у входа), на котором лежали разнообразные хирургические инструменты устрашающего вида и стояли разнокалиберные флаконы, взял клок ваты, обильно смочил ее нашатырем, и ткнул не подающему признаков жизни Москаленко под нос. Прошло не менее двадцати секунд, прежде чем Микита шевельнулся и издал длинный стон.
– Ну-ка, опустите его вниз, – приказал смуглый.
Оказалось, что перекладина может двигаться вверх-вниз; кто-то из подростков щелкнул переключателем мобильного пульта, и Микита опустился на подставленный стул с высокой спинкой и подлокотниками. Его тусклые глаза смотрели на присутствующих бессмысленно и тупо. Похоже, он был в шоке.
– Дайте ему водки, – распорядился смуглый.
Спиртное Миките влили насильно. Он некоторое время отфыркивался, как морж, и мотал головой, а затем вдруг посмотрел на своего истязателя налитыми бешенством глазами.
– Вениамин, ты покойник, – прохрипел Москаленко. – Я сдохну, но и тебе кранты.
– Меня многие хоронили, но, как видишь, я до сих пор жив, – ухмыльнулся смуглый. – А умрешь ты или нет – все зависит от обстоятельств. И твоей честности.
– Я никого не закладывал.
– Как выяснилось, из посторонних только ты знал, что обмен наркоты на деньги состоится в парке.
– В ваши дела я никогда не совался! Кто-то на меня фуфло гонит.