«Моя любимая малышка Анджела!
Тебе скоро станут известны дурные новости, и ты огорчишься, плакать не стоит. Я никогда тебе не лгала, не лгу и сейчас, когда говорю, что я по-настоящему счастлива, ибо испытываю истинную радость и покой, каких не знала до сих пор. Все хорошо, родная, все хорошо. Постарайся забыть прошлое, ни о чем не жалей, живи и будь счастлива. Ты сумеешь добиться многого, я знаю. Все хорошо, моя родная, я ухожу к Эмиасу Мы будем вместе, я не сомневаюсь. Без него я все равно не могла бы жить… прошу тебя — из любви ко мне будь счастлива. Я тебе уже сказала, я счастлива Долги всегда нужно возвращать. Как хорошо, когда на душе покой.
Любящая тебя Кэро».
Эркюль Пуаро прочитал письмо дважды. Затем отдал ей назад.
— Чудесное письмо, мадемуазель, и по-своему необыкновенное. Весьма необыкновенное, — сказал он.
— Кэролайн, — откликнулась Анджела Уоррен, — была необыкновенной женщиной.
— Да, мыслила она оригинально… Вы считаете, что это письмо свидетельствует о ее непричастности к убийству?
— Конечно.
— Прямо об этом в нем ничего не говорится.
— Кэро была уверена, что я не сомневаюсь в ее невиновности.
— Понятно… Но его можно рассматривать и как свидетельство ее виновности: очищаясь покаянием, она обретает покой.
Что совпадало, подумалось ему, и с ее поведением в зале суда. В эту минуту, пожалуй, он всерьез засомневался, правильно ли поступил, взявшись за расследование этого дела. До сих пор все безоговорочно свидетельствовало о вине Кэролайн Крейл. А теперь даже ее собственное письмо служило уликой против нее.
На другой стороне весов пока покоилась только твердая уверенность Анджелы Уоррен. Анджела, не сомневался он, хорошо знала Кэролайн, но ее уверенность могла быть всего лишь фанатичной преданностью подростка, обожавшего свою горячо любимую сестру.
Словно прочитав его мысли, Анджела Уоррен сказала.
— Нет, мсье Пуаро, я знаю, что Кэролайн невиновна.
— Самому господу известно, — живо откликнулся Пуаро, — как мне не хотелось бы уверять вас в противном Но будем практичны. Вы говорите, что ваша сестра невиновна. Что же тогда, по-вашему, произошло?
— Я понимаю, что согласиться с этим трудно, — кивнула Анджела. — Думаю, Эмиас покончил с собой, как и утверждала Кэролайн.
— Похоже ли это на него?
— Нет, не похоже.
— Но в данном случае вы не утверждаете, как в случае с Кэролайн, что этого быть не может?
— Нет, потому что большинство людей совершают весьма странные поступки, порой совершенно несовместимые с их характером. Но я допускаю, что если хорошо знать этих людей, то можно найти объяснение их поступкам.