– Да, нет, Мари, что за учитель, объясни-ка.
– Алло, Леон Зитрон, вы меня слышите, алло, Леон Зитрон в Даксе… Дакс… вы меня слышите… Дакс меня не слышит.
– Я спрашиваю, что за учитель, Мари!
– Алло, Ги Люкс, я вас плохо слышу… Теперь, кажется, лучше.
– Я же тебе сказала, тот учитель, который преподавал у Жан-Жака в шестом.
– Леон Зитрон, как у вас там, в Даксе? Вас слушаем, Леон Зитрон.
– Как его зовут?
– Ксавье…
– Здесь, в Даксе, царит необыкновенное оживление. Весь город на стадионе – шум, пестрота, все возбуждены. Собралось по меньшей мере шесть тысяч человек…
– Как?
– Ксавье Марфон. Я несколько раз видела его в лицее в прошлом году, когда ходила справляться об отметках Жан-Жака.
– А вот и мэр Дакса… Господин мэр, вы, разумеется, верите в победу Дакса…
Луи не слышит и половины того, что говорит Мари. Толпа, точно жгут, обвивает арену, все машут руками. Слово предоставляют какому-то самодовольному типу.
«Ксавье». Мари ощущает прилив нежности, произнеся наконец это имя. Она бессознательно медлила с ответом. Мари сказала мужу не всю правду и втайне рада, что он занят в воскресенье.
Треск и миганье на экране, выкрики, взрывы хлопушек, комментарии, которых она не слушает, – все это только усиливает неразбериху в ее мыслях.
«Ксавье… matrona…» Смешно. Рассуждения Жан-Жака ее рассердили… «Ты воображаешь себя еще молодой… матрона… о чем ты думаешь?» Но ведь между ней и Ксавье ничего нет. И ничего не может быть.
Луи зацепился за слово «учитель». Это утешительно. Он представляет себе старого господина с бородкой клинышком.
– Спасибо, господин мэр… Вам предоставляется слово, Ги Люкс.
– Алло, Леон, последний вопрос, прежде чем вы передадите слово Сент-Аману: Рири, будет ли присутствовать знаменитый Рири?
– Да, вот и он сам.
На переднем плане появляется невысокий, седой мужчина со счастливой хитроватой улыбкой.
– Спасибо, Леон Зитрон.
Вопли стихают, на экране – мельканье: трансляцию с Дакса переключают на Сент-Аман; оттуда тоже несутся крики.
– Сент-Аман ничуть не уступает Даксу в энтузиазме, и, конечно же, на стадионе присутствует Йойо, популярный мэр Сент-Амана… Рядом с ним Симона Гарнье. Предоставляем вам слово, Симона Гарнье.
– Что ты говоришь, Луи? Такой оглушительный шум, что я тебя не слышу. Шел бы ты лучше смотреть передачу и погасил свет на кухне.
Луи запивает еду большим стаканом вина. Он садится между Симоной и Мари. На языке у него вертится масса вопросов.
Приходят соседи и, тихонько извинившись за опоздание, усаживаются перед телевизором – мужчина, женщина, пятнадцатилетний мальчик.