– Ксения пока ничего не слышит, – пояснил полковник. – Ее, похоже, слегка контузило.
В этот момент стук в дверцу «Хаммера» стал настойчивее. Скляров и его бойцы вскрыли дверцу, и из машины вывалились Нелли и Энгельс. Околелова, тяжело дыша, тащила постанывающего Максима.
– Врача! – закричала Нелли. – Срочно! У моего коллеги ушиб головы, перелом ребра, порез уха и еще нога, укушенная гадюкой!
Максим захрипел и попытался рухнуть без сознания, но лаборантка цепко держала его за плечо. Через две минуты Энгельса разместили в одном из «УАЗов» и повезли в больницу со всей возможной скоростью, а Нелли, рыдая от счастья, упала в объятия любимого супруга, приехавшего в одной из машин вместе с журналистами.
Сергей Витальевич вбежал в кухню.
– Света! Где ты? – закричал он.
Тишина. Ни в кухне, ни в большой столовой, пространство которой было разделено высокими колоннами, никого не было. В окна светило солнце, в воздухе плясали пылинки.
– Света!!! – еще раз крикнул директор.
Он обошел кухню и заглянул в две кладовки. Пусто. Потом Сергей Витальевич проверил дверь черного хода, которая использовалась персоналом санатория. Дверь свободно открывалась и закрывалась, но никаких следов Булкиной там не было. Он вернулся в кухню, чувствуя, как сердце сдавливает железная рука страха, и еще раз огляделся. Шестое чувство подсказывало директору, что тайное место, в которое должна была попасть секретарша после своего путешествия по трубам пневмопочты, находится где-то здесь, в хозяйственных помещениях. Директор сел на табурет, закрыл глаза и задумался. Очень, очень часто в таких ситуациях к нему приходило озарение. Например, вместо того чтобы бегать и искать потерявшуюся вещь или нужный документ путем перерывания всех вещей подряд, Сергей Витальевич иногда садился, сосредотачивался на пару минут, и через некоторое время к нему приходило точное знание касательно того, где и что надо искать.
Директор сидел на табурете, закрыв глаза. Ему казалось, что он стал бестелесным и невесомым, слился с окружающей действительностью, стал частью мира и вокруг него распространяется сияние, намного превосходящее физические пределы его тела.
«Справа! – подумал директор. – Справа и внизу!»
Он еще немного посидел, впитывая в себя новую информацию, а потом открыл глаза, посмотрел направо и чуть не упал с табурета. Ноги его приросли к полу. Директор перестал дышать.
– Привидится же такое, – пробормотал он, снова закрывая и открывая глаза, а потом делая глубокий вдох.
На стене, справа от него, было написано чем-то красным: «Света там». Рядом была нарисована стрелка. Она указывала вниз.