– Я в мусоропроводе, – внезапно сообразила Булкина. – Конечно! Это всего лишь мусоропровод!!! Как я раньше не догадалась. Хоть запаха мусора и нет, но это ничего не доказывает – его много лет не использовали, и все выветрилось.
Она засмеялась. Капсула двигалась все быстрее. Путь ее был извилистым – Света то скользила по горизонтали, то падала вертикально вниз.
«Наверное, сюда клали большой полиэтиленовый мешок, – думала Света, – а потом он вместе с мусором вываливался в мусоросборник, после чего в него клали новый пакет, и он вновь возвращался назад, под холодильник».
Она запела от восторга, перемещаясь то вперед, то вниз, как на американских горках. Внезапно путешествие закончилось: поющая секретарша вывалилась из капсулы, пролетела около метра ногами вперед и упала во что-то мягкое.
– Ага, матрасы, – сказала Света, ощупывая нечто, на которое она приземлилась.
В помещении было темно. Впрочем, для мусоросборника это естественно. Внезапно Булкина почувствовала в темноте какое-то движение. Девушку пронзил ужас. Раздался тихий, леденящий душу скрип. В помещении, кроме нее, был кто-то еще.
– Кто здесь? – хрипло прошептала Светлана Георгиевна, отступая.
Уже задавая вопрос, она знала на него ответ. По ее спине покатилась капля пота. Совсем рядом раздалось хриплое дыхание. Это был маньяк, несколькими секундами ранее вернувшийся из комнаты Елизаветы Кропоткиной.
– Значит, паял все Энгельс, – продолжал веселиться Маркс. – Какая прелесть!
Алина вздохнула.
– Это распространенное явление, – сказала она, – многие представители профессуры ни в грош не ставят тех, кто стоит ниже их на служебной лестнице, унижают их и пользуются плодами их труда. К сожалению, это стало чуть ли не нормой.
Они отволокли агрегат к «Хаммеру» и совместными усилиями засунули его в багажник внедорожника.
– Да, у вас там, похоже, гнилая ситуация, – сказал Володя, доставая из машины две баклажки с водой. – Облей меня, пожалуйста, – обратился он к Пузько, – я надеюсь, что мы больше не полезем в болото. Во всяком случае, сегодня.
Они отошли подальше от машины, Маркс снял шорты, надетые, как оказалось, на голое тело, и остался совсем неглиже. Алине, по идее, надо было бы опять покраснеть, но покраснеть уже почему-то не получилось. Она подняла баклажку и вылила на голову Володе воду. Чистая прозрачная жидкость заструилась по его лицу, шее, плечам и торсу, смывая грязь, ил и тину и открывая светлую кожу.
– Уф, как здорово! – принялся отплевываться молодой человек. – Лей еще!
Алина долила остатки воды.
– Ну что, давай теперь я тебя оболью, – предложил Маркс, натягивая шорты.