Эрик улыбнулся.
— Не совсем, потому что я ведь сын норвежского викинга, — сказал он, скривив губы в довольной улыбке. — И я не стыжусь своего происхождения. И хотя мой отец и стал героем в Ирландии, пришел он туда как завоеватель. И я сам мечтал о завоеваниях, гоняясь за приключениями на кораблях с головами драконов. Я признаю, что именно мой отец отправлял меня в такие походы с моим дядей, правда, эти набеги не угрожали никаким христианским государствам. Я ходил на язычников, иноверцев, так что мои подвиги радовали ирландцев. Сейчас я иду сражаться с завоевателями вместе с вами, я — сын завоевателя и ирландской принцессы-христианки, здесь есть один интересный вопрос. Очень интересный. Есть люди, которые говорят, что мой отец завоевал Ирландию. А есть и другие, утверждающие, что она покорила моего отца, и что он скорее часть Ирландии, чем сын своей родины. — Он посмотрел на Альфреда и снова улыбнулся. — И не имеет значения, сколько раз вам приходилось биться с датчанами, они уже оставили свой след. Саксонские женщины носят во чревах датских детей, и датские названия ручьев и рек, холмов и гор никуда не денутся. Викинги, не важно кто они, имеют обыкновение оставлять по себе память.
Альфред в свою очередь смотрел на него долго и внимательно.
— Ну, у нас уже есть один, не так ли? И я думаю, для моего рода этого достаточно.
— Сир?
— Викинг. Человек, который пересек море на корабле с драконами. Мне любопытно, Эрик Олафсон, завоевал ли ты часть Англии? Или же Англия завоюет тебя?
Эрик засмеялся, не обидевшись на шутку.
— Все очень просто. Англия уже покорила меня. Успокоила, соблазнила, завоевала меня. Я увидел земли, которые манили меня, и ты отдал их мне. Поэтому я иду на бой вместе с вами не из милости, не по приглашению, как западный саксонец, такой же, как ты. И это делает меня более опасным для моего датского кузена. — Но ведь ты сказал, что они уйдут.
— Я почти уверен в этом. Они не трусы, но и не из тех, кто сражается с заведомо превосходящими их силами. Если только дело не касается их чести.
— Увидим, Эрик, увидим, — ответил Альфред. Он посмотрел на младшего своего товарища и грустно вздохнул:
— Ты говорил о землях. Ты еще не упомянул о другом своем саксонском приобретении.
— О чем же?
— О твоей жене, — сказал Альфред с легким раздражением.
— А… — пробормотал Эрик.
— Леди принадлежит к моему роду и находится под моей защитой, — напомнил ему король.
— Она твоя родственница, но уже больше не нуждается в твоей защите, — возразил Эрик мягко.
— Я беспокоюсь за нее, — поправился Альфред.