— Мы многих успокоили навеки, — сказал он.
— Да, кажется, их немало, — коротко отозвался Ролло.
— Рауену пришлось заняться многими, — сказал Эрик.
Рауен вспыхнул и посмотрел на него. Потом он перевел взгляд на короля.
— Я бы уже был убит, сир, если бы не принц Дублинский.
Эрик пожал плечами и прошел среди мертвых, потом пристально взглянул на короля. Священник Ассер шел следом за королем Альфредом.
Нам нужно предать тела наших воинов земле. И если датчане вернутся забрать своих убитых…
— Лучше мы позаботимся о своих, — быстро уверил его король.
Их глаза встретились. Они оба прошли через многие сражения. И оба видели, что делали викинги, одержав победу. Пленных потрошили, жарили живьем, или использовали их органы для приготовления мехов.
Раненым лучше было скорее умереть, а мертвым — оказаться в аду.
Эрик опять сел на белого коня и последовал за королем к стенам Рочестера. Ворота были открыты, и голодающие жители бросились навстречу своим освободителям.
Вскоре стало ясно, что датчане действительно бежали поспешно. Они оставили своих пленников и множество лошадей.
Альфред был рад и тому и другому.
Ночью они пировали в крепости Рочестера. В огромном зале горел камин с боровом на вертеле. Оленей в овец доставили из ближайших деревень, нанизали на вертела и подвесили над огнем, чтобы их поджарить для голодных защитников Рочестера, для короля и его свиты Эрик сидел рядом с королем, наблюдая, как мальчишки и девушки-служанки срезали с туш, жарившихся на огне большие куски мяса, и разносили бойцам.
Настроение было ликующим и разгульным. Английские сказители вставали и говорили о подвигах своего короля, а один из ирландских бардов Эрика создал прекрасную поэму о доблести своего принца в этот день. Затем поднялся Рауен и поднял кубок в его честь:
— За принца, который дважды сохранил мне жизнь! Я клянусь ему в своей вечной преданности!
Последовали другие тосты. Эрик, к собственному удивлению, почувствовал некоторое смущение. Рауен подошел к нему и преклонил перед ним колена:
— Твой вечный слуга, принц, — смиренно произнес он. Эрик наклонился и силой заставил его встать, обнимая его за плечи:
— Нет, Рауен, — сказал он мягко. — Не нужно быть мне слугой. Будь моим другом.
Приветственные возгласы раздавались все громче и громче.
Юная, торжествующая улыбка Рауена тронула Эрика. Этот мальчишка не был трусом и не был глупцом. Он был сильным, скромным и честным.
Рауен любил Рианон, и Рианон любила его. Было не просто сбросить со счетов их юную безрассудную влюбленность. А может, это просто ревность и гнев обуяли его? Но теперь ему нравился этот молодой человек, и он жалел их обоих. Они ведь любили друг друга.